Онлайн-тора Онлайн-тора (Torah Online) Букник-Младший JKniga JKniga Эшколот Эшколот Книжники Книжники
Подглядывая за историей: "Открытые дома" Тель-Авива
Ариэль Бульштейн  •  27 мая 2009 года
Человек живет и умирает, а здание живет... и еще дальше живет

8 и 9 мая Тель-Авив со свойственным ему размахом распахнул все двери, как в прямом, так и в переносном смысле: главным событием уикэнда стал проект "Открытые дома". Первоначально — три года назад — этот проект задумывался как праздник архитектуры, и для широкой публики открывались в основном необычные с архитектурной точки зрения объекты. Теперь же подход изменился: одно дело удовлетворить чисто архитектурный интерес, и другое – простое человеческое любопытство. Заманчиво заглянуть в дом к соседу и посмотреть, как там все обустроено. Особенно если сосед — известный дизайнер или архитектор. В этот раз всех желающих пригласили посетить примечательные здания города, но среди 150 «точек» помимо архитектурных изысков были и частные квартиры, и офисы, и старинные виллы, современные высотки, общественные здания, синагоги, парки и даже одна пожарная станция.

Выбрать самое-самое из этого соблазнительного списка было нелегко, но после длительных раздумий я остановился на трех зданиях: Дворец Барона (он же бывший "Отель дю-Парк"), реставрируемый жилой дом на улице Нахмани и синагога "Охель Моэд". Пожарную станцию пришлось отложить до следующего года.//

Дворец Барона обязан своим названием барону Платону Устинову, деду знаменитого актера Питера Устинова. Собственно, сначала Устинов был графом и православным, но затем перешел в протестантство и переехал в Германию, где стал бароном. В 1878 году Устинов приобрел двухэтажное здание в Американской колонии на краю Яффо, а затем провел в нем капитальный ремонт, достроил еще один этаж и украсил в русско-немецком вкусе. Часть внутреннего убранства сохранилась и по сей день, хотя чем только это здание не было после Устинова — и гостиницей, и школой, и английским полицейским участком, и военной базой. Барон увлекался ботаникой, а потому сразу после основания в Эрец-Исраэль сельскохозяйственной школы нанял одного из ее первых выпускников - Нисима Эльхадифа. Тот разбил во дворе здания экзотический парк с диковинными тропическими растениями, попугаями и обезьянами. Отдохнуть в парке съезжалась вся тогдашняя элита оттоманской Палестины. На одного из посетителей — барона Ротшильда — парк произвел такое впечатление, что миллионер немедленно решил переманить к себе Эльхадифа. И у него получилось: в схватке баронов еврейский барон победил русско-немецкого, и гений-садовник покинул владения Устинова. Зато высаженный им (и весьма разросшийся) бенгальский фикус жив и поныне, и именно в тени его ветвей об истории Дворца рассказывал нынешний попечитель здания, разодетый в баронские одежды. В 1895 году шурин Устинова открыл во Дворце гостиницу, ставшую самым роскошным отелем Эрец-Исраэль. В октябре 1898-го здесь останавливался сам кайзер Вильгельм Второй, который, по слухам, весьма поразился наличию протестантской часовни, словно перенесенной прямо из Германии. Окрестные деревянные дома вряд ли поразили кайзера, зато не могут не поразить сегодняшних израильтян: во-первых, это единственные в Тель-Авиве деревянные дома, а во-вторых, они-то действительно были привезены в 1866 году прямо из штата Мэн американскими миссионерами и собраны в Яффо.

Здание номер 23 по улице Нахмани возвели почти через полвека после появления экзотического сада Устинова, и хотя его внутреннее убранство тоже было великолепным, царствующие особы здесь не проживали. Теперь этот дом реставрируют, и посетителей в нем встречает человек, знающий каждый кирпичик, каждую плитку и каждый миллиметр штукатурки, — архитектор Йоав Мессер. Мессеру весьма по душе радикально футуристическая архитектура, о чем красноречиво говорят формы созданного при его участии комплекса Центра Мира им. Переса. Но несмотря на эту радикальность своих профессиональных вкусов, архитектор глубоко уважает тех, кто когда-то проектировал, строил, а потом жил в зданиях, которые ему пришлось перестраивать.

Поэтому Мессер скрупулезно изучил все, что связано с домом номер 23 и с судьбой его жителей. Глядя на выцветшие фотографии жителей дома и его интерьеров, он пытался не только узнать, какой плиткой были покрыты стены, но и понять, чем жили эти люди, проникнуться их мечтами и заботами, почувствовать дух тех времен. Разумеется, такая же педантичность сохраняется и в строительных элементах, и в деталях дизайна. "Все будет точно, как было, - обещает Мессер. — Тот же парапет балконов, та же раскраска подъезда". Правда, добавится подземная стоянка, но ведь это избавит будущих жильцов дома от вечного беспокойства из-за парковки, и они хоть в этом будут похожи на своих предшественников, проживавших в доме 23 семьдесят лет назад.

О том, как акция "Дома изнутри" позволяет заново взглянуть на, казалось бы, знакомые улицы, можно судить по синагоге "Охель Моэд". Уж сколько раз мне довелось проезжать и даже парковаться прямо рядом с ней, но и в голову не приходило, что за ее неброскими стенами скрываются невероятные вещи. Впрочем, так было не всегда. Это сегодня стены синагоги загорожены пристройками, а характерный ориентальный купол теряется на фоне примыкающих офисных башен. А когда-то синагога по праву считалась одним из самых примечательных зданий молодого Тель-Авива. Строительство "Охель Моэд" оплатили два богатых еврея из Йемена — Шалом Аарон Леви и Шломо Ицхак Коэн, а за ходом работ следил не кто иной, как тогдашний главный сефардский раввин Эрец-Исраэль Бенцион Меир Хай Узиэль. В 1928 году здание торжественно внесли в британский земельный кадастр, причем, в качестве владельца меценаты в первую очередь указали не себя, а рава Узиэля. Оригинальная выписка из кадастра по-прежнему красуется на стене синагоги, а Тель-Авив в ней назван "деревней возле города Яффо". Интерьер синагоги поражает и сегодня, в особенности семь арок, напоминающие о семи стволах Меноры. И, разумеется, главный элемент дизайна — купол с пятнадцатью ступенями, словно ведущими на небеса, - олицетворение пятнадцати ступеней Храма.