У каждого из нас есть переживание или событие, послужившее толчком для исследования собственного генеалогического древа. Обычно такие изыскания заводят гораздо дальше, чем истории жизни родственников, и открывают дорогу для полномасштабных размышлений о жизни, истории, религии, Вселенной и своем в них месте.

Для Джонатана Розена таким толчком стала смерть бабушки, вернее, даже не столько она, сколько то, что сразу вслед за этим у него сломался компьютер. Все те, кто хранит написанное на жестком диске, сразу поймут всю сложность его положения. В памяти компьютера был дневник Розена, который он вел во время болезни бабушки.
Восстанавливая эти записи, Розен начинает интересоваться, на первый взгляд, совершенно не связанными между собой вещами — Интернетом и Талмудом. В Интернете он ищет цитаты — и каждый, кто пытался найти смутно запомнившееся высказывание неизвестного автора, опираясь лишь на два-три ключевых слова, неизменно повторяет опыт Розена.

Однако, натолкнувшись на объект своих поисков, Розен испытывает знакомое многим чувство принадлежности к чему-то большему, нежели слова, складывающиеся в строки на экране:

На какое-то мгновение в этом безразмерном, леденящем киберпространстве я почувствовал себя рядом с бабушкой, рядом с Джоном Донном и рядом с каким-то незнакомцем, который, как это бывает, зарабатывал тем, что создавал компьютерные программы.

Талмуд, огромные тома которого долгое время стояли невостребованными в домашней библиотеке, привлекает его не только содержанием — загадочным и неизведанным, несмотря на то, что Розен получил хорошее еврейское образование. Талмуд для него — нечто вроде Интернета, бесконечное переплетение дорог, на которых можно найти все, что угодно, хотя, как пишет автор, «никто не пытался с помощью Талмуда приобрести авиабилет или познакомиться с девушкой».

Авиабилет с помощью знания Талмуда, конечно, не купишь, но изучение священной книги дает автору значительно более важную вещь — умение в своем поиске истины докапываться, как писал Пастернак, «до самой сути». Начав с талмудических текстов, Розен столь же методично исследует историю и географию своей семьи, — от предвоенной Вены до отдаленных берегов Шотландии и синагог в Бронксе. Ландшафт географический накладывается на культурологический: «Одиссея» Гомера, Мильтон, по которому Розен писал диссертацию, Марсель Пруст - вот его проводники по Западной Европе.

Талмуд для него символизирует то, что пришло на место «телесной утраты» евреев — потери своей земли и Второго Храма. Это и сосредоточенность на изучении текстов, и почти болезненная привязанность к слову с его многочисленными интерпретациями. Для самого Розена Интернет, так легко объединяющий в одно целое и его самого, и неизвестного компьютерщика, и английского поэта, стал Талмудом нового времени – средством, позволившим пережить его собственную «телесную утрату» - как недавнюю, так и старую, ту, что полутенью проходит через всю книгу. Розен — второе поколение «survivors», «выживших», вся семья его отца погибла в Холокосте. Точно так же, как от «телесности», «реальности» Второго Храма осталась лишь Стена Плача, у Розена сохранилось лишь несколько вещественных доказательств самого существования этих людей — фотографии и старый талит его деда.

Именно под этим талитом он женится — 10 ноября, в годовщину Хрустальной Ночи, подводя этим браком некий промежуточный итог своим изысканиям, но не заканчивая их — точно так же, как не существует конца изучению Талмуда или странствованию по Интернету.
«Талмуд и Интернет» — прежде всего, некий отпечаток, слепок личности автора, ибо, как пишет он сам, «где еще, если не в диаспоре, вам так нужна своя домашняя страница?»

От талмудических рассказов, цитат из стихотворений, описаний архитектурных шедевров хочется идти дальше по тем ссылкам, что дает Розен — для того, чтобы подобно автору обозначить и свое место в этом «безразмерном, леденящем» пространстве, что зовется жизнью.

Другие книги этой серии:

Кузари нашего времени
Shine on you new Даймонт
Скандалист Виктор Шкловский