По выставке Анни Лейбовиц ходят темные девушки, взявшись за руки. А иные, напротив, сидят в музейном кафетерии и гуглят в айфонах: кто ж такая эта Сьюзен Зонтаг?
В очереди на Дали словоохотливый дяденька спрашивает двух девушек в относительно длинных юбках: «Вы оттуда (показывает в сторону ХХС)? На пояс Богородицы приехали посмотреть?». «Нет, — говорят, — мы с Парижской школы, но в той очереди (показывают на ХХС) тоже своего человека оставили. Эта-то быстрее пройдет, погреемся пока».
Давно уж это было. Теперь вроде к Духовно Богатому Пятачку и вовсе не подобраться, очередь (точнее — Очередь) начинается от Фрунзы, на Кропе в метро объявляют ее длину в километрах, советуют надевать рейтузы. Паломничество получается по всем правилам, сродни средневековому хожению в Святую землю. Иные, впрочем, у кого есть чудный синий камень-самосвет, духовный подвиг совершают по-быстрому. А иные и вовсе не совершают, а фотожабами балуются.
Это я к чему? Нет-нет, Букника там не стояло. Букник, однако, писал в свое время про героиню месяца, девушку, так сказать, из хорошей еврейской семьи. Да и про другую хорошую еврейскую девушку, к которой очередь по соседству, тоже писал. Ну и всякие межконфессиональные сравнения Букнику лезут в голову, да и не ему одному:
«Мы готовы потерпеть перекрытия улиц из-за пояса Богородицы. Но почему у москвичей пена изо рта идет, когда мусульмане празднуют свои праздники и для них всего на полдня перекрывают одну из улиц?»
Думаете, в иудаизме нет реликвий, достойных перекрытия улиц? Есть. И истории с ними происходили презабавные. Вот что рассказывает, например, средневековый путешественник Биньямин Тудельский:
В Хузестане до семи тысяч евреев и четырнадцать синагог, из коих пред одною находится гробница пророка Даниила, блаженной памяти. Река Тигр разделяет город на две половины, соединенные между собою мостом; в одной части города — рынки, лавки, производится вся торговля и живут зажиточные люди; на другой же стороне все бедняки. Это обстоятельство возбудило в последних зависть; они были уверены, что все благосостояние живущих за мостом зависело от того единственно, что блаженный пророк Даниил похоронен на их стороне, и потому стали домогаться, чтобы гроб Даниилов был перенесен к ним. Но когда другая сторона воспротивилась и не хотела этого позволить, между соседями возгорелась война, которая длилась до тех пор, пока не утомила обе стороны и они пришли к такому соглашению, чтобы гроб Даниила поочередно находился один год по одну сторону реки, a другой – по другую сторону. Условие это соблюдалось верно с обеих сторон и продолжалось до появления царя Санигара Шах-бен-Шаха. Санигар сказал: «Такого неуважения к гробу пророка Даниила я допустить не могу, a лучше измерьте равное пространство между обоими берегами и, вложив гроб в стеклянную раку, повесьте его на железных цепях, на самой средине моста, и на том месте постройте синагогу для всех людей, так чтобы, кто ни вздумал, еврей или нееврей, мог приходить сюда молиться». И по сие время рака Даниила висит на мосту. Причем царь повелел, чтобы рыбаки — на расстоянии целой мили вверх против течения и вниз по течению — не смели ловить в реке рыбу из уважения к пророку Даниилу.
А возвращаясь к Москве, вот еще ностальгическое:
