Замечаю, что последние несколько лет весна приходит в Москву вместе с Yiddish-fest’ом: первые теплые солнечные дни совпадают с фестивальной неделей. Впрочем, солнце в наших широтах часто бывает легкомысленно, чего не скажешь о фестивале. За шесть лет своего существования он превратился в звучную традицию, каждый год объединяющую вокруг себя публику разных возрастов. На концертах можно встретить и семьи с детьми, и молодежь (не только еврейскую), и бабушек с дедушками, помнящих песни на идише.

Но концерты — только вершина айсберга под названием Yiddish-fest. По другую сторону сцены — почти семейный круг, Клезмербунд, в который музыканты из России, Украины, Европы, США и Канады объединяются для того, чтобы за фестивальную неделю создать все то, что мы видим и слышим на концертах.

Секреты этой совместной работы раскрывает Фрэнк Лондон (Klezmatics, Frank London’s Klezmer Brass All Stars, Hassidic New Wave), приезжающий к нам уже в третий раз:
"На Yiddish-fest’е собираются классные музыканты — с прекрасной техникой и чувством музыки, со знанием клезмерской традиции. У каждого свой музыкальный background и направление мысли, у многих есть свои группы. Мы работаем вместе, и, когда я руковожу капеллой, моя задача — проявить личность каждого. Все начинается с репетиций. Можно, конечно, выучить вещь от А до Я, расписав все партии, и это вовсе не плохо. Но есть и другая возможность, которая открывается в спонтанности. Сейчас солируешь ты, потом он, и в итоге у всех есть возможность высказаться. Можно трижды сыграть одну и ту же вещь, но всякий раз она будет разной. На репетиции или на сцене мы делаем живую музыку — и слушатель включается в процесс, дышит с нами".

Во время фестиваля все участники живут на своей неизменной Yiddish-базе - в подмосковном городе Видное. Местные жители с недоумением взирают на вылезающую из автобусов толпу с инструментами, иногда интересуются, кто откуда, могут ли сыграть "Мурку". "Мурку", наверное, можно, но некогда. Музыка в Видном звучит буквально от заката до рассвета: днем репетиции, вечером джем-сейшн. Традиционно Yiddish-fest включал в себя не только концерты, но и мастер-классы: инструментальные, вокальные, танцевальные и даже хитро-лингвистические («song writing» Псоя Короленко). В этом году семинаров было значительно меньше, и все внимание музыкантов сосредоточилось на подготовке к концертам. По словам организатора фестиваля Анны Пинской, такая форма оправдала себя и, возможно, сохранится и на следующий год.

Yiddish-fest, тем временем, набирает обороты: 1 апреля на концерте в ММДМ — ни одного свободного места, 3 апреля в клубе Ikra — тоже не протолкнуться, особенно у сцены, в самой танцевальной зоне. Клубный концерт начался мощным «Шизо-фрейлехсом» Геннадия Фомина (а с ним – «Харьков Клезмер Бэнд» и Сергей Бабкин) и длился почти четыре часа — отплясывали с первых нот и до упаду, а некоторым изможденным музыкантам под конец пришлось помогать сойти со сцены.

В этом году Yiddish-fest - настоящий плавильный котел музыкальных жанров и направлений. Новинкой стал Klezmer a la Beshet Дэвида Кракауэра - изысканная смесь клезмера и нью-орлеанского фанка; попурри из советских песен на идише в исполнении Псоя Короленко; масштабные номера Фрэнка Лондона; зажигательный сет Марка Ковнацкого; эмоциональное выступление Алексея Розова; взрывной клезмер-балкан-ска от празднично-огородного оркестра «Опа Новый Год»; электронный проект «саунд-систем Нах» от Наеховичей.

За адскую смесь клезмера и хип-хопа отвечал Джош Долгин — он же канадский клезмер-диджей Socalled. В отличие от многих других музыкантов, экспериментирующих со смешением стилей, Джош шел обратной дорогой: от современности к традиции. «Когда-то мне самому не очень нравилось играть традиционную фолк-музыку, - рассказывает Джош. - Она казалась мне эдакой архаикой, и ассоциации были соответствующие — грустный человек со скрипкой и непременно в шляпе. Только сейчас я понимаю, что она очень интересна и может объединять многие поколения».

В поисках материала для сэмплов он собрал огромную коллекцию музыки, в том числе еврейской — в ней и клезмер, и песни на идише, и старые записи канторов. Дома у него целая комната заставлена виниловыми пластинками, и Джош уверяет, что прослушал все от начала до конца.

Socalled, внешне напоминающий молодого, но уже безумного профессора, приехал в Москву с сэмплером и аккордеоном и показал, что настоящий еврейский диджей хорош не только электроникой, но и петь умеет. На гала-концерте в ММДМ в конце своего выступления он вдруг вышел на середину сцены с аккордеоном и спел в акустике.

Своими впечатлениями от происходившего на сцене делится скрипач из Гамбурга Марк Ковнацкий: «Когда я слушал Джоша, мне казалось, что оживают канторские записи 20-30-х прошлого века. А от канторского пения, по сути, произошла вся наша музыка. Я даже забыл, что передо мной классный dj Socalled — на сцене был настоящий еврейский певец».
Несколько лет назад Джош познакомился с виртуозным кларнетистом Дэвидом Кракауэром. В результате получился их совместный проект Klezmer Madness c альбомом Lies My Gramma Told Me. Звучавший на концертах Moskovitz and Loops of It — как раз оттуда.

Встречу с Джошем Долгиным Кракауэр считает настоящей удачей: «Как только я услышал его, я понял: это именно то, что нужно. Он берет музыку своего поколения и делает ее еврейской. Расставляет еврейские акценты. В отличие, например, от Матисьяху: тот характерно выглядит, но его музыка — это просто рэп и регги, вообще без еврейского содержания, за исключением нескольких слов».

Дэвид Кракауэр ставит смелые эксперименты — создает новую клезмерскую музыку, в выверенных пропорциях смешанную с джазом, фанком и другими стилями. По словам Кракауэра, он хотел бы поделиться еврейской музыкальной традицией со многими, но это вовсе не означает ее популяризации, подстраивания под запросы потребителя: «Если кто-то добавляет бит в свою музыку только для того, чтобы сделать ее популярнее, - это обман и себя, и слушателей. Сомнительный успех! Я музыкант, поэтому просто думаю о том, чтобы делать музыку. Стараюсь услышать ее с разных ракурсов. Для меня главное — постоянно двигаться дальше, если остановился — ты обречен».

Еще один музыкант, которого на концерте в ММДМ ожидал шквал аплодисментов, - скрипач и музыкальный директор Yiddish-fest’a 2010 Марк Ковнацкий (Hamburg Klezmer Band). Для своего выступления он намеренно выбрал абсолютно традиционные произведения. Сам музыкант любит клезмер таким, какой он есть. «Клезмер — это общение с Б-гом напрямую, без посредников, - говорит Марк. - Так однажды сказал мой друг и коллега Гена Фомин. И это определение гораздо точнее, чем “музыка восточноевропейских евреев”. Тут даже не музыка, а священнодействие. Когда я играю, я не вижу, что происходит в зале, танцуют ли, слушают ли. В идеале меня на сцене попросту нет. Для меня музыка — это лучший способ высказаться. И в отличие от классики, где все прописано вплоть до штрихов, клезмер дает гораздо большую свободу для самовыражения».

В этом году Yiddish-fest пришелся на Песах — праздник свободы.

Фрэнк Лондон предложил устроить седер в Видном, чтобы за общим столом ощутить дух этого события. Сам Фрэнк чувствует глубинную связь с иудейской традицией и выбрал в ней свой путь — через то, что он делает на сцене: «Я пытаюсь воплотить связь музыки не столько с еврейской культурой как таковой, а с религией — в значении “духовности”. Можно знать и любить культуру, определенный набор символов, но не быть связанным с духом народа — и тогда сама культура в значительной мере теряет свой смысл. Хасиды пели и поют нигуны — это песни без слов, но в них колоссальное напряжение этой духовной энергии, обращения к Б-гу через музыку. Я учусь у них».

За эти шесть лет, что Москва собирает у себя еврейских музыкантов стран бывшего СССР и зарубежных звезд клезмера, Yiddish-fest постоянно менялся. Менялся концепт, преподаватели мастер-классов, само название фестиваля. Неизменным оставалось одно: поиски чего-то нового, присущего именно московскому фестивалю. И, думается, эти поиски идут в правильном направлении. Yiddish-fest — это праздник хорошего вкуса, и на сцене, и в зале. Музыканты Yiddish-fest’a, столь полюбившиеся московской аудитории, воплощают на концертах самые смелые эксперименты - и еврейская музыка снова и снова сверкает неожиданными красками. Основатель фестиваля (тогда еще «Дона-феста») Анатолий Пинский гордился бы своим детищем, столь бережно хранимым его дочерьми Анной и Зоей Пинскими.

Огромное спасибо им и всем, кто помогал им все это время, за то, что дело, начатое Анатолием, живет и развивается, за ту работу, благодаря которой столичная публика вот уже который год наслаждается настоящей еврейской музыкой.
Да что слова... Смотрите!

Букник был и остается поклонником и другом «Yiddish-fest’a». Читайте о прошлом, прозревайте будущее:

Видео с концертов 2009 года
Аудио с концертов 2008 года и интервью с Псоем и другими участниками
Псой Короленко о концертах 2007 года - концептуально и смачно

Фотографии Татьяны Александровой (1,2,3) и Дениса Бочкарева (4,5,6).