«К концу пути дон Тамэо осушил флягу до дна, швырнул ее в пространство и пришел в необычайное возбуждение. Он снова и снова принимался во все горло цитировать свою докладную записку. “Крепко сказано! — восклицал он. — Возьмите, например, вот это место, благородные доны: дабы <...> ... А? Какая мысль!”»