Майя Арад родилась в 1971 году и выросла в кибуце Нахаль Оз. Ни дома, ни вокруг русский язык не звучал. Майя Арад учила его в Гарварде и Женеве, совершенствовала в Москве, а биографию Пушкина, например, читала по-английски. Из увлечения русской литературой и русским языком, из восхищения «Евгением Онегиным» в переводе Шленского, но прежде всего благодаря собственному таланту молодой писательницы появился на свет современный «роман в стихах» на иврите под названием «Другое место, чуждый город». В 2005 году вышла стихотворная комедия «Покинутый праведник», отчетливо проступающим подтекстом которой стало «Горе от ума» Грибоедова, на иврит все еще не переведенное.
«Покинутый праведник» – «это умная, точная и злая сатира на все израильское общество – на левых и центристов, сионистов и постсионистов, светских и религиозных. Но узнаваемые израильские типы выстроены по моделям бессмертных грибоедовских героев и упакованы в элегантные шестистопные ямбы с изящной рифмовкой. Я и не думала, что в современном иврите, развращенном аморфным верлибром, воцарившимся в израильской поэзии с середины 1950-х годов, возможно такое совершенство. В сочетании с восхитительно живым языком все это смешно до невозможности.
Впервые отрывки из «Покинутого праведника» были опубликованы в тель-авивском постмодернистском журнале «О!». Группа молодых поэтов, создавших этот журнал, поставила своей целью возродить традиционные европейские поэтические формы и потому находится в оппозиции к литературному истеблишменту. Истеблишмент же, продолжающий традиции модернизма, считает то, что делают авторы «О!», хулиганством», – пишет Елена Римон. «Покинутый праведник» был поставлен на сцене.
Майя Арад уже более десяти лет живет в Калифорнии, где ее муж, израильтянин Ревиэль Нец, преподает античную литературу в Стэнфордском университете.
В 2009 году был опубликован новый роман писательницы — «Мастер короткого рассказа».
Мы знакомимся с Адамом, когда ему уже перевалило за сорок. Он почти забыт, хотя продолжает писать. Ревниво следит за успехами собратьев по перу, выискивая недостатки в их творениях и поступках. Все ему кажется, что он несправедливо обойден. И тут вдруг о нем вспомнили – так, по крайней мере, сообщил Адаму приятель, посоветовавший немедленно купить пятничный выпуск газеты, «где есть о нем статья». Но нашего героя снова ждет разочарование. Он действительно помянут, и помянут добром, однако в язвительно-ироничном очерке под названием «Господа суд справедлив, или Длинное оплакивание короткого рассказа». Автор очерка – критикесса Мейталь Эйнав (что означает «Роса Виноградина») – хоронит жанр короткого рассказа вообще, и в израильской литературе в частности. Вот отрывок из этого эссе:
Излишне говорить, что герой и молодая критикесса-феминистка встретятся. Она закрутит с ним мимолетный роман, а он как дурак влюбится по-настоящему. Однако неблагодарное дело — пересказывать сюжет. В «Мастере короткого рассказа» интересно не только развитие человеческих отношений, но и становление мастерства писателя, потому что Майя Арад инкрустирует в романном повествовании несколько рассказов, созданных героем в разное время. Эти вставные произведения показывают, как с годами оттачивается мастерство Адама и как отступают от прежних своих моральных принципов израильтяне — и те, что живут в Израиле, и те, что давно уехали за границу. Рассказ "Омск" — из поздних произведений героя-писателя; в нем Адам резко критикует типичную для светских преуспевающих израильтян гипертрофированную зацикленность на себе и полное отсутствие альтруизма. Не исключено, что в этом проявилась горечь Адама, страдающего от эгоцентризма коллег и критиков.
