Папирус из частной коллекции
Письмо Сети, визиря службы безопасности Великого Дома, в Моав. [Видимо, бывшему коллеге.]
Привет, старый друг!
Поздравляю со вступлением в новую должность. Я всегда говорил, что Моаву не помешает хорошая служба безопасности. Особенно если ее возглавит опытный человек, прошедший практику в Египте. В предыдущем письме ты интересовался, как нам удалось с такой легкостью избавиться от наглых семитов, обузы Египетского царства. Они уже идут к вам, так что тебе скоро пригодится наш опыт. Кое-что у нас, конечно, получилось не идеально, но в целом операция прошла успешно. Все участники награждены лично фараоном.
Идея была несложной: внедрить в варварскую семитскую среду своего агента, чтобы воодушевить их мечтами о якобы текущей молоком и медом далекой стране, куда их хочет привести ихний бог. Хотя любому здравомыслящему египтянину с пеленок известно: лучше Египта страны на свете нет. Тем более — в каменистой азиатской пустыне, где растут одни колючки (прости, друг, что растравляю твое сердце, когда ты с особым заданием вынужден торчать в Моаве). Самый вкусный мед во всей ойкумене добывают в дельте Нила, не зря ее символом является пчела. Самое лучшее масло выжимают в Египте. А какое у нас мясо? А овощи? А фрукты? В засушливой Азии даже близко не найти ничего подобного. Выживают там одни козы, которые сжевывают с камней чахлую травку. Короче, по своей воле променять Египет на кусок дикой пустыни может только идиот. Или патриот.
Вот развитием патриотизма в варварской малограмотной среде и занялся наш агент Ра-Моше, сын великого фараона, да здравствует он во веки веков, носящий имя отца. Правда, парень немного увлекся. Но папа доволен, что одним ударом двух змей убил — и от варваров избавился, и от претендента на престол, сыночка наложницы, с его хитрой сестрицей.
Ра-Моше, честолюбивый сын фараона, легко поддался на наши посулы. Его сестрица Мерит-Ра убедила своего дружка, одного молодого еврейского жреца с амбициями, что она и ее братец по матери семиты. Он сразу клюнул, да еще и от себя прибавил, что по отцу тоже, — ведь известно, что семитские варвары обожают всюду находить себе подобных. Очень их радует, если услышат, что какой-то министр, звездочет или поэт происходит из их племени. Чем тут гордиться — ума не приложу, ведь истинные сыны Ра — только египтяне. На самом деле они оба — и Мерит-Ра, и Ра-Моше — дети наложницы фараона и давно ищут, как бы забрать себе хоть какую-то власть. Но у фараона, слава Ра, столько сыновей, что даже если на каждый ном поставить по одному, все равно куча непристроенных останется.
Ра-Моше вначале думал другое варварское племя возглавить, даже успел на ихней принцессе жениться. Наши ребята ему не мешали, дали сбежать, а потом, как успокоился, показали несложный фокус с горящим кустом. Расчет на его манию величия был точным: Ра-Моше сразу уверовал в свое высокое предназначение. Тогда еще наивный был, никаких мозгов в голове, одни только мечты о славе на фоне идеи, что надо быть непременно скромным, простым и близким к народу. Потом уж мы его, конечно, обучили кое-каким трюкам — воду из скал выколачивать, превращать посох в змею и так далее, чтобы варвары уверовали. Они ведь хоть и считают, что ихняя религия круче остальных, а на простые фокусы падки. Ра-Моше парень способный оказался, даже саранчу и лягушек вызывать научился, так что вся Дельта несколько недель питалась деликатесами: жареной саранчой на палочке и лягушачьими лапками. Для семитов это скверна каких мало, и они решили, что это нас ихний бог наказал.
Забавная вера у варваров. Ихний бог живет на небе совсем один. То есть, он не главный, а вообще один. Так что ему не с кем больше возиться, кроме как со своим избранным народом. Такая, знаешь, детская фантазия, что папа один на свете и только для своего сыночка весь мир сотворил, а никаких других дел у него нету. Ни змея побеждать ему не надо, ни сестру от злого брата спасать, ни на небе светить. А если он от них отвлекся, значит они недостаточно ревностно его заповеди блюдут. Такая система.
Поэтому мы присоветовали Ра-Моше и Мерит-Ра имя пресветлого Ра варварам не называть. Во-первых, чтобы не заподозрили прямой связи с Властителем обеих земель, пусть дадут ему боги здоровья и благоденствия во веки веков. А во-вторых, чтобы ихней вере не противоречить. Так они превратились в Моше и Мирьям.
Ты спрашиваешь, как эти семиты вообще к нам попали? Ведь и правда, развелось их тут за последние четыреста лет видимо-невидимо. Когда-то горсточка из пустыни пришла — подайте, мол, водички и хлеба, помираем с голодухи. Фараон тогда был пришлый, из варварской династии, он их как родных принял, воду и зерно выдал и даже землицы на поселение выделил. А потом они размножились, укоренились, во власть прорвались, и совсем житья от них не стало. Когда-то даже в правительстве у них свой человек был. Сны фараону разгадывал. Наши звездочеты говорят, они потом из этого целую религию придумают, психоанализ. Но мы, слава богам, до этого уже не доживем.
Операцию я назвал «Мемфисский крысолов» — по древней легенде. Там был один парень с дудочкой. Когда он на дудочке играл, все крысы за ним ходили и музыку слушали. Однажды он довел всех крыс до берега Реки и бросил дудочку прямо в воду. Все крысы попрыгали за дудкой в Реку и утонули.
В моем плане было одно слабое место — Моше ихнего варварского языка не знал, даже некоторых его звуков совсем выговорить не мог. Но ничего, варвары все сами придумали: плененное дитя и т.д. Он им такой спектакль с казнями разыграл — любо-дорого посмотреть было. То какой-то пепел на ихний поселок нанес, так что среди бела дня темно стало, то божьих коровок. А они сидели дома и думали, что это по всему Египту творится, так Аарон, дружок его сестрицы, им нарассказал. У него вообще язык подвешен хоть куда. Для пущей убедительности выдумал, будто бы Моше — его брат, и от его имени стал вещать народу.
Моше повел семитов через небольшой залив, вроде лимана, там где Дельта с Красным морем соприкасается. Он вообще-то не совсем по дороге им был, там есть нормальная тропа безо всякой воды, но варвары ж не разбираются. Они если большую лужу видят, сразу кричат: «Море, море!» Плавать никто из них не умеет и даже не пробовал никогда, корабли они только издали видали. У них в пустыне вода только сверху иногда льется, по нескольку месяцев в году. А потом весь год только из каменных ям воду пить. Ну да что я тебе рассказываю?
Моше привел всю эту толпу к берегу, встал на большой камень и руками машет: идите, мол. Расчет какой был: он сам в воду не полезет, толпа попрет не глядя, задние будут напирать на передних, и всех их накроет медным тазом.*
Через несколько часов начнется отлив, и можно будет спокойно прогуляться по дну и все вещички ихние собрать. А богатства они нажили немало, разжирели на египетских хлебах, паразиты.
Там вначале совсем мелко, но они все равно испугались. Женщины, дети, ослы, все орут, мечутся — ужас. Короче, стали тормозить. Кто-то кричит: «Вперед, с нами Бог!», кто-то орет: «С ума сошли, останемся здесь, ну максимум палок всыпят, зато живы будем!» Устроили демократическое голосование.
Пока суд да дело, как раз отлив начался: все расписание ведь сдвинулось. Варвары давай вопить: «Чудо, чудо»! И в воду лезть. А там уже где по пояс, а где и по колено. Короче, поперли через залив с мешками пресных лепешек на голове. Они их специально испекли вместо дрожжевых, чтобы надолго хватило. И Моше, как отлив увидел, передумал оставаться и с ними в воду полез. Уверовал в свое высокое предназначение.
Только ведь он не идиот и не патриот, знает, что никакой земли, текущей молоком и медом, в пустыне не бывает. Поэтому он вместо того, чтобы в три дня народ привести в ихний Кнаан, будет их по пустыне за нос водить, пока все не позабывают, каково в нормальной стране жить. А когда они к пустыне привыкнут, им любой оазис райским уголком покажется. Тогда он и потащит их в этот Кнаан, где хоть что-то растет. Через ваши, между прочим, земли, так что готовьтесь.
Короче, прошли-то варвары практически посуху, однако все равно кучу ништяков на дно обронили. Как они перешли, наши подкатили с телегами — ништяки со дна собирать. Хоть и знали, что жизнью рискуют, но боялись, что прилив все ништяки смоет или илом занесет, ищи их потом. Вот они в залив и полезли. И жадность их сгубила — отлив-то кончился. Телеги завязли. Вместе с телегами людей медным тазом накрыло. А варвары, гады, на том берегу песни и пляски устроили — радовались гибели наших ребят. Думали, их преследуют. Кто ж на ослах в погоню выходит, когда на то лошади есть? Но что эти варвары вообще понимают? Неблагодарные крокодилы, нет чтобы Египту низко поклониться за то, что от голода их спас, вскормил и взрастил. Работать они, правда, так и не научились, хотя наши надсмотрщики вовсю старались им в спины трудовую этику вбить.
К сожалению, не все варвары поддались на патриотический зов. Некоторые проявили неожиданное здравомыслие и решили остаться. Этих мы в наказание сослали на Элефантину, пусть там выкручиваются как хотят. Они сразу стали к храму Хнума клинья подбивать, чтобы там своему богу тоже молиться. И своих обратно ждут. Мол, не дождетесь, еще будет в Египте наша великая община. К сожалению, звездочеты говорят, что у них есть все шансы. Но мы с тобой, слава богам и великому фараону, до этого не доживем.
Засим остаюсь твоим верным другом,
Сети, визирь службы безопасности Дома Великого, Властителя Обеих Земель, Сына Ра**, да пошлет ему Ра здравие и благоденствие во веки веков.
*В оригинале нарисован знак женского полового органа; словарь утверждает, что эта идиома означает «тупик, безвыходная ситуация» — прим. пер.
**Остальная титулатура утрачена, поэтому нельзя с уверенностью сказать, о каком из одиннадцати Рамзесов идет речь — прим. пер.
