«Всеми твоими силами»

В Мишне (Авот, 5:3) сказано: «Наш отец Ав­ра­ѓам подвергся десяти испытаниям и все их выдержал». Естественно предположить, что они начинаются с Лех-леха: «Иди себе из твоей страны» (а согласно ряду мнений, еще раньше — в Ур Касдим) и становятся вся тяжелее — голод, проблемы в семье и сложности с окружением; каждое следующее испытание значительнее предыдущего. В таком случае, казалось бы, следовало завершить этот перечень испытанием — жертвоприношением Иц­ха­ка. Выполнить веление: «Иди себе из твоей стра­ны», — тоже нелегко, но, разумеется, слова «Возь­ми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь…» — несут самое страшное испытание, перед которым только может оказаться человек. Ав­ра­ѓам выдерживает и его.

Однако, по мнению некоторых комментаторов (например, рабейну Йона), последним испытанием Ав­ра­ѓама стало не жертвоприношение Ицхака, а события, описанные в начале раздела Хаей Сара — поиск места для могилы Сары и связанные с этим проблемы. Уже после того, как Всевышний обещал Ав­ра­ѓаму (Берешит, 13:15, 17): «Ибо всю землю, которую ты видишь, Я отдам тебе и твоему потомству навеки… Встань, пройди по этой земле, вдоль и поперек, ибо Я отдам ее тебе», — ему пришлось идти к хеттянину Эфрону и просить продать ему участок земли для могилы. Какой был смысл ставить перед таким человеком, как Ав­ра­ѓам, который не оступился, услышав: «Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь…» — такое испытание, которое, кажется, и на йоту не приближается по тяжести к жертвоприношению Ицхака?

Мудрецы (Вавилонский Талмуд, Брахот, 54а) следующим образом комментируют слова Пяти­книжия (Дварим, 6:5): «И люби Г-спода, твоего Б-га, всем твоим сердцем и всею твоею душою, и всеми твоими силами»: «“Всем твоим сердцем” — и добрым, и злым влечениями; “всею твоею душою” — даже если Он забирает твою душу; “всеми твоими силами” — всем твоим имуществом». «Одним собственное тело дороже имущества... другим имущество дороже своего тела» (там же, 64б). В самом деле, некоторые люди предпочтут лишиться ноги, лишь бы избежать денежных потерь. Даже среди подлинных праведников встречаются те, которым имущество дороже собственного тела. Как рассказывается в Талмуде (Таанит, 23б), Аба Хилкия, когда ему приходилось пробираться через колючки, заранее снимал одежды, говоря, что царапины заживут, а на покупку новой одежды у него нет денег. Структура библейского стиха заставляет предположить, что «всеми твоими силами» стоит выше, чем «всею твоею душою», а если принять во внимание приведенные нами комментарии, окажется, что веление служить Б-гу имуществом стоит выше остальных. Как это возможно?

По капле

В хасидской литературе (см., например, Ликутей Тора, Шир ѓа-Ширим, 16:3) слова «и всеми твоими силами» объясняются следующим образом: чем бы ни занимался человек, он должен делать это изо всех сил. Такая интерпретация ставит подобное служение Творцу выше готовности пойти на смерть во имя Неба. Для того чтобы пожертвовать жизнью, от человека требуется в критический момент принять должное решение, на этом все кончается. Воплощение принципа служения «всеми твоими силами» не кончается никогда. Пример этому содержится в Талмуде (Ктубот, 33б): «Если бы Хананию, Мишаэля и Азарию⁽¹⁾×(1) В книге Даниэля рассказывается, что у вавилонского царя Навуходоносора было четыре советника-еврея: Даниэль, Ханания, Мишаэль и Азария. Вавилоняне, завидовавшие их положению, решили донести царю, что эти трое не падают ниц перед его статуей (Даниэль в доносе не был упомянут). Они отказались кланяться идолу даже под угрозой смерти. Царь решил наказать виновных, и всех троих бросили в горящую печь. Однако произошло чудо, и они спаслись. избивали, они бы поклонились идолу». Им предъявили ультиматум, а затем кинули в огненную печь, потому что они отказались поклониться идолу. Они готовы были во имя веры идти на смерть, однако не смогли бы перенести продолжительной пытки. Муки страшнее смерти, и их тяжелее вынести.

Реализация принципа «всеми твоими силами» — «всем твоим имуществом» начисто лишена драматизма, однако от этого не становится менее мучительной. В самом деле, тут никто не говорит человеку: «Кошелек или жизнь!» Речь может идти о мелочах, однако они собираются вместе и накапливаются, день за днем выжимая из него все соки. Именно такой характер носят так называемые «китайские пытки»: вода кап­ля за каплей размеренно падает человеку на голову. Выясняется, что таким образом удается сломить даже тех, кто смог выдержать все прочие методы воздействия.

Даже те немногие люди, которые в состоянии вынести большие муки, способные в буквальном смысле пожертвовать жизнью, не всегда могут выдержать страдания, причиняемые мелкими бедами. Один еврей, из хасидов, принял христианство и на склоне дней стал главным цензором России. О нем рассказывали, что и сорок лет спустя после крещения он омывал руки перед тем, как упомянуть Алтер Ребе, основателя движения Хабад, хотя, разумеется, давно уже не соблюдал никаких заповедей. Этого человека, который некогда был знатоком Торы, сломили не какие-то великие несчастья, а повседневные тяготы. Он сам рассказывал, что в молодости стремился переехать в большой город, чтобы заработать на пропитание семьи, хотя это и было запрещено, а его раз за разом ловили и высылали обратно. Наконец, он сломался.

Слова «всеми твоими силами» указывают не на одномоментный выбор между жизнью и смертью, а на ситуацию, когда приходится переносить нескончаемые мелкие страдания. Таким и было десятое испытание Ав­ра­ѓама. Мудрецы говорят (Берешит раба, 58:5), что Ав­ра­ѓам узнал о смерти Сары, как только вернулся после несостоявшегося жертвоприношения. Только что он совершил высочайший акт самопожертвования, а теперь ему приходится окунуться в повседневную жизнь, полную изматывающих и раздражающих проблем, которые возникают ежедневно. Дело даже не столько в смерти жены, сколько в самой необходимости заниматься этими уговорами, покупкой, похоронами. Достигнув столь высокого уровня, Ав­ра­ѓам не может даже оплакать спутницу всей своей жизни, вести мучительные в таком состоянии деловые переговоры о покупке земли, соблюдая церемониальную вежливость с человеком, который вовсе не заслуживает уважения.

Это представляется не слишком значительным испытанием, ведь оно происходит повсеместно, однако деформирует сознание больше, чем судьбоносные драматические события. Для многих именно эти мелочи, которые могут быть относительно легко преодолены естественным образом, и становятся самым существенным препятствием.

Самопожертвование

Когда обобщают — пусть даже на основании нескольких прецедентов, — не всегда удается отследить нюансы; во всяком случае, о них можно спорить. Но все-таки можно рискнуть сделать следующее обобщение на основании десяти испытаний Ав­ра­ѓама: все они подразумевают различные виды самопожертвования — причем от него требовалось именно жертвовать собой, а не смирять тело или подавлять дурное влечение. И при этом речь далеко не всегда шла о тех вещах, которые сложны сами по себе. Проблема в том, что в каждом из этих испытаний Ав­ра­ѓаму приходилось преодолевать свое Я.

Более того, посылая испытания Ав­ра­ѓаму, Всевышний ставит его перед выбором, который не укладывается в простые определения добра и справедливости. Бывает, что вопрос, как должно поступить в некой ситуации, просто не возникает, все очевидно, однако требуемый поступок труден — в этом, собственно, и состоит испытание. Однако Ав­ра­ѓам постоянно оказывается перед испытаниями иного рода. Например, когда Всевышний велит ему поступать определенным образом, а предстоящий поступок вызывает у него этические и религиозные проблемы. В этом и состоит тяжесть испытания.

Тому, кто борется с неким влечением, не имеющим под собой глубокой внутренней основы, сравнительно легко говорить о преодолении злого начала. Когда же он свыкся и привязался к нему, преодолеть последнее гораздо сложнее. Можно понимать все причины, по которым следует поступать определенным образом, знать, что истина такова, однако все равно справиться с собой очень не просто. Но вместе с тем, как бы тяжела ни была подобная схватка со своими страстями, она далеко не столь трудна, как та внутренняя борьба, которая шла в душе Ав­ра­ѓама во время его испытаний. Здесь, по крайней мере, понятно, что правильно, а что неправильно, что добро и что зло, между тем от Ав­ра­ѓама требовались действия, которые не имели опоры в его внутренней правде.

За пределами этики

Что делает Ав­ра­ѓам в Харане? Согласно комментарию мудрецов (Берешит раба, 84:4), слова Писания: «И взял Аврам Сарай, свою жену, и Лота, своего племянника, и все добро, что нажили, и души, которые сделали в Харане…» (12:5) — свидетельствуют о его миссионерских успехах: «Взял с собой тех, кого ввел под крылья Шхины: Авраѓам обращал мужчин, а Сара — женщин». Итак, Ав­ра­ѓам выполняет свою миссию — распространяет в мире весть о Творце. Он принадлежит к элите своей страны и считается одним из ее заметных деятелей. И внезапно Всевышний требует от него бросить все и переехать в другую, не известную ему страну, в которой он никого не знает и никто не знает его, и начать там все заново! На тот момент ему было уже 75 лет; даже по меркам тех времен это далеко не молодой возраст. Что произойдет с плодами его трудов? Достигнет ли он тех же успехов?

Испытания тоже бывают как легче, так и тяжелее. В этом смысле даже разразившаяся в Ханаане война была испытанием. Ав­ра­ѓаму нечего искать в схватке — он, возможно, герой, но уж никак не любитель войны, а он должен, встав во главе отряда, отправляться на войну, к которой не имеет никакого отношения. Кого он спасает? Ав­ра­ѓам хочет спасти своего племянника Лота, который оказался в плену уже после того, как расстался с Ав­ра­ѓамом в результате вспыхнувших раздоров, а также заодно Беру, Биршу и других местных правителей — людей, с которыми у него нет ничего общего. Ав­ра­ѓам, несомненно, знает, что являют собой эти люди и каковы их поступки, но все-таки принимает участие в войне, рискуя своей жизнью и всем, что у него есть, ради спасения крайне малосимпатичных личностей — правителей Сдома, Аморы, Адмы, Цоара и Цвоима. Тот, кто воюет за свою страну, по крайней мере, знает, во имя чего он рискует жизнью. Именно по этой причине Ав­ра­ѓам не хочет брать ничего из захваченной на войне добычи: ему отвратительны эти люди. Он их не хочет; не хочет вести никаких переговоров и не хочет их денег. Он просит об одном: оставить его в покое и дать ему возможность вернуться к себе. «Я выполнил свой долг и больше не хочу вас видеть».

Когда Ав­ра­ѓаму приходится изгнать Агарь и Ишмаэля, он недвусмысленно заявляет, что не хочет этого делать. Не говоря уже о том, что речь идет о его жене и сыне, ему приходится выгнать двух людей в пустыню. Он подчиняется повелению Творца, при этом, однако, его основная проблема состоит даже не в том, что делать с ребенком, а в том, что делать с самим собой после того, как он совершит такой поступок.

По соседству с этой историей Тора приводит рассказ об Ав­ра­ѓаме и трех ангелах, возможно, чтобы подчеркнуть указанную проблему. Завидев трех путников, Ав­ра­ѓам, невзирая на болезненное состояние и преклонный возраст, бросается им навстречу и делает все, чтобы принять гостей. Почему? «Поскольку не зря вам довелось пройти рядом…» (18:5). Просто потому, что они там проходили. А в том, что касается его семьи, его собственного любимого сына, он вынужден действовать прямо противоположным образом — не только не заботиться о нем, но выгнать его из дома. Как теперь он должен относиться к себе самому? Тот, чьим смыслом жизни является милосердие, должен совершить поступок, полностью противоречащий его характеру. На первый взгляд, это уподобляет его проповеднику, который призывает к одному, а сам делает нечто противоположное.

В истории жертвоприношения Ицхака самое страшное для Ав­ра­ѓама заключается именно в факте человеческого жертвоприношения, и это даже страшнее, чем выбор в качестве жертвы «тво­е­го сына, твоего единственного, которого ты любишь» (22:2). В Торе принесение в жертву детей приводится как пример одного из наиболее отвратительных поступков: «Не делай так Г-споду, Б-гу твоему; ибо все, чего гнушается Г-сподь, что Он ненавидит, делали они божествам своим: ведь даже сыновей своих и дочерей своих сжигают они на огне своим божествам» (Дварим, 12:31). Ав­ра­ѓам, который прекрасно понимает, как это омерзительно, получает повеление: «Возьми твоего сына, твоего единственного, которого ты любишь, Ицхака, и пойди в страну Мория, и вознеси его там в [жертву] всесожжения на одной из гор, о которой Я скажу тебе». От Ав­ра­ѓама требуется не только преступить естественную любовь отца к сыну, он должен поступиться всем своим внутренним миром, изменить своим нравственным принципам. Занося нож над Ицхаком, Ав­ра­ѓам приносит в жертву не только сына, но и собственную душу.

Пожертвовать вечностью

Испытания Ав­ра­ѓама предоставляют нам возможность коснуться и собственной души. Когда от нас требуется совершить акт самопожертвования? В чем оно состоит в современном мире? Нам часто приходится отказываться от удовольствий ради своих религиозных взглядов, но это еще не все. Иногда мы должны ради Него лишить себя и будущего мира, а это уже гораздо серьезнее. Отказаться от вечности ради бренной суеты — низвести себя на уровень скотины, но из историй об Ав­ра­ѓаме мы узнаем, что человеку, который «идет пред Г-сподом», ради Него порой приходится жертвовать и своей причастностью к будущему миру, жертвовать даже собственной вечной жизнью. Да, на элементарном уровне испытание может состоять в выборе между ночным клубом и райским садом, но иногда ради Творца надо обречь себя на преисподнюю.

Объясняя библейский стих: «…А потом пойду к царю, хоть это и не по закону, и коль мне погибать — погибну» (Эстер, 4:16), Талмуд (Мегила, 16а) следующим образом интерпретирует слова царицы Эстер: «Как я погибла для дома моего отца, так я погибну и для тебя (Мордехая)». Однако один из комментаторов, ребе Цадок ѓа-Коѓен из Люблина, идет дальше: «Как я погибну для этого мира, так я погибну и для мира грядущего» (Ликутей Амораим, 16). Причина последнего состоит в том, что если до того ее отношения с Ахашверошом считались, с точки зрения закона, вынужденными, подобными изнасилованию, и потому она не несла за них ответственности, то теперь эта ситуация должна была измениться вследствие ее добровольного прихода к царю. Решаясь на такое, Эстер должна выйти за пределы своего Я. До этого оградой Эстер служило то обстоятельство, что отношения с царем были всецело навязаны ей извне. Однако теперь, когда эти отношения перестанут определяться как навязанные извне, она окажется нарушительницей нравственных принципов. Да, она идет на это ради народа Израиля, но отказывается при этом от своего удела в будущем мире.

Схожие мотивы содержатся и в следующей ис­тории, рассказанной мудрецами (Рут раба, 6): когда Элиша бен Абуйя умер, рабби Меир счел, что тот умер раскаявшись. Когда же ему стало известно, что из могилы Элиши валит дым, он пришел к ней, распростер над ней свой талит и сказал, интерпретируя стих Писания (Рут, 3:13): «Переночуй эту ночь в этом мире, подобном ночи, а утром — в грядущем мире, — если тебя избавит он (Всевышний) — хорошо, пусть выкупит, а если не захочет тебя избавить, то я тебя избавлю». То есть рабби Меир решил, что, если Всевышний не вызволит Элишу бен Абуйю из преисподней, он сам станет ему искуплением.

«Если будешь искать его, как серебра»

Все то, о чем мы говорили, — не дела давно минувших дней или, как часто воспринимают эти истории, «библейские предания». Речь идет об обращенном к нам практическом руководстве к действию. Где люди обретают силы на такие поступки? Дети черпают ее у родителей, ученики — у своих учителей. В Талмуде (Санѓедрин, 11а) встречается несколько подобных историй. Одна из них такова: однажды некая женщина пришла в дом учения и сказала: «Один из вас взял меня в жены, овладев мной». Мало того, что он взял ее в жены и скрылся, заключение брака было осуществлено посредством полового акта, что предосудительно. Услышав это, сам рабби Меир немедленно написал этой женщине разводное письмо. Тут же все его ученики, вслед за своим учителем, дали разводные письма на имя этой женщины. А поскольку среди множества писем было и то, которое написал ее настоящий муж, женщина отныне получила свободу. Талмуд задается вопросом, у кого именно рабби Меир научился такому поведению, и в ответ приводит целый перечень мудрецов, начинающийся с рабби Шмуэля Малого и доходящий до Йеѓошуа и Моше.

Для того чтобы поступки совершались с полной душевной и физической самоотдачей, человек должен иметь к этому личное отношение, ему должно быть не все равно. Что происходит с человеком, у которого что-то заболело? Он отправляется к ближайшему врачу. Что он сделает, если боль усилится? Начнет повсюду разыскивать лекарство от своей болезни. Тот, кто голоден — по-настоящему голоден, перед кем стоит вопрос, где раздобыть хлеб и воду, не пойдет на лекцию «Как лучше устроиться в жизни». Ощущение необходимости порождает способность к немедленному действию. Если кто-то говорит: «Я так мал, незначителен, ничтожен. Что я могу сделать?» — значит, он считает, что возникшая проблема — не совсем его дело, значит, она не затрагивает его по-настоящему. Иногда мы говорим: «Я согласен с тем, что, в принципе, это так, но на практике мне не мешает сложившаяся ситуация». Если такому человеку подвернется возможность действовать без особых сложностей, он не преминет воспользоваться ситуацией, но сам он не будет искать путей для достижения подобной цели. Этот принцип действует в самых разных областях. Тот, кто любит Тору, найдет способ ее изучать. Возможно, ему придется приложить несравненно больше усилий, чем тому, кто уже умеет учиться, но в конце концов он добьется успеха. Об этом сказано: «Если будешь искать его, как серебра, и разыскивать его, как клад, то постигнешь страх пред Г-сподом и обретешь познание Б-га» (Мишлей, 2:5). Если ты почувствуешь, что тебе чего-либо недостает, и займешься поисками с тем же рвением, с каким ищут сокровища, то обретешь искомое.

В начале раздела Всевышний словно дарует милость Ав­ра­ѓаму. В жаркий солнечный день Ав­ра­ѓаму необходимо отвести душу в беседе хотя бы с проходящими мимо его дома путниками, но их все нет. Ав­ра­ѓам хочет прихода гостей, именно их отсутствие не дает ему покоя. Для внутреннего покоя ему необходимо погрузиться в хлопоты, связанные с гостеприимством, и потому, в отсутствие путников, Творец отправляет к нему в гости ангелов. Когда человек всей душой жаждет чего-либо, и это имеет к нему отношение, Всевышний изыщет способы это осуществить.