Рухама Кинг – американская писательница, автор чик-лита для ортодоксов, Букник писал о ее книге «Семь благословений». Это первая книга Кинг, и совершенно точно не последняя. Жанр, выбранный Рухамой, необычен – она пытается соединить массовую культуру и ортодоксальный иудаизм. Биография писательницы тоже нетипична: Кинг на десять лет уехала из Америки в Израиль, чтобы изучать, а затем и преподавать Тору. Нелли Шульман задала Рухаме несколько вопросов о том, как она дошла до жизни такой.

Н.Ш. Немного семейной истории – откуда ваша семья, почему и как вы оказались в Иерусалиме?

Р. К. Моя мать – сефардская еврейка, ее семья эмигрировала в США, чтобы избежать преследований в Марокко, где они жили в течение многих столетий. Мой отец, еврей с Юга США – прирожденный рассказчик, со склонностью к мелодраме и серьезным интересом к религии. Я получила традиционное еврейское образование в Сильвер Спринг, штат Мэриленд, и в семнадцать лет переехала в Израиль. Алия для меня стала естественным выражением того, чему я училась всю жизнь. Следующие десять лет я жила в Иерусалиме, училась и преподавала Тору студенткам разных учебных заведений. В США я получила степень магистра искусств в Бруклинском колледже. Последние семь лет я живу в Нью-Джерси с мужем и четырьмя детьми.

Н.Ш. Говоря о еврейском образе жизни в Израиле и в США – можете назвать какие-нибудь события или людей, которые особенно повлияли на вас?

Р. К. Мой отец круто изменил свою жизнь и обратился к вере, когда ему было немногим больше тридцати. Он был полон искренности и религиозного энтузиазма, подобно тем, кто испытал просветление, но естественный скептицизм и непочтительность все равно пробивались на поверхность. Вот это сочетание искренности и непочтительности всегда мне нравилось.

Позже, переехав в Израиль, я встречала удивительных евреев, каждый из которых – целый роман. В Иерусалиме я, можно сказать, заразилась синдромом святости. Не той его разновидностью, когда «с-небес-сияние-нисходит», а той, что коренится в обыденном, ежедневном существования. Я не могла не смотреть на этот мир глазами своего отца, который умел видеть как возвышенное, так и смешное. Вот этот мир я хотела воссоздать в своей книге «Семь благословений».

Мне очень повезло, я училась у писателя Алана Хоффмана, который хорошо знал иудаизм и Тору и отличался исключительной восприимчивостью, и он определенно повлиял на меня как на писателя. Что касается темы сватовства – в Израиле я два года жила по соседству с известной свахой. Она была неописуема, и совсем не похожа на свах, которые появляются в моем романе. Иногда приходится снижать градус реальности, чтобы сделать ее правдоподобной.

Н.Ш. Как автор, который пытается соединить массовую культуру и ортодоксальную жизнь, скажите, каким вы видите ортодоксальный иудаизм в будущем? Есть ли смысл оставаться ортодоксальным евреем в мире глобализации, и если есть, то в чем он?

Р.К. Вы лучше спросите, если ли смысл оставаться светским евреем в XXI столетии, и если есть, то в чем он? Глобализация отсылает нас к экономическим реалиям. Экономические системы стали взаимозависимы и интернациональны, но религии, по-моему, не могут быть таковыми. Сегодня, пожалуй, различия в образе мыслей, вере, культурных особенностях и ценностях ярче, чем когда-либо. Например, иудаизм не придает большого значения культу тела, поклонению физической красоте. Мы не считаем, что нами управляет любовь и жажда страсти. Они – пассажир, сидящий позади, который никогда не будет вести автомобиль. Я имею в виду не любовь и жажду страсти в узком смысле, а скорее то, что происходит в нашей жизни в целом, то, что иудейской цивилизацией никогда не будет руководить стремление к обладанию властью, деньгами, красотой, или какая-нибудь иная одержимость. Единственное неутоленное желание, которое мы одобряем – стремление обладать плодами Древа Познания. И это, может быть, единственный путь познания Бога.

Понимаете, есть много замен самому себе. Мой счет в банке сейчас в плюсе. Это означает, что у меня все хорошо. У меня есть ай-под, который вмещает 10 000 мелодий. Это значит, что я могу загрузить 10 000 мелодий. Я написала книгу, которая была продана в 50 000 экземпляров, поэтому я могу до многих дотянуться. Чем шире пределы моего влияния, тем больше меня самой. Мы стали нашими собственными инструментами и достижениями. Хорошая религия на такие вещи не покупается.

Н.Ш. Расскажите немного о вашем муже и детях. Вы хотите, чтобы ваши дети продолжили семейную традицию, или это для вас не важно?

Р. К. Мой муж – блестящий психоаналитик, писатель и соблюдающий Тору еврей. Он происходит из древнего рода хасидских раввинов. Мои дети воспитываются в идеалах Торы. Это – часть нас, и конечно, это важно.

Н.Ш. Неужели ортодоксы тоже ходят к аналитику? Нет ли противоречий между психоанализом и ортодоксальной религией?

Р.К. Мой муж говорит: «Психоанализ изучает душу – сознание. Если мы не знаем, что находится в нашем сознании, как же мы можем быть религиозными людьми?» По его мнению, никакого противоречия здесь нет. Его опыт показывает, что религиозные люди приветствуют психоанализ. Для них важно исследовать себя, свой характер, чтобы иметь возможность дальнейшего развития.

Н.Ш. Какие книги и авторы вдохновили вас на написание книги? И что бы посоветовали почитать тем, кому понравилась «Семь благословений»?

Р.К. Книгу Хаима Грейда «Раввины и жены», Барбары Пим «Великолепная женщина», и Монику Али «Брик-лейн» – это те, кто повлиял на мою вторую книгу.