В этом году выходит в прокат мультфильм Ingrid Pitt: Beyond the Forest, нарисованный 10-летним вундеркиндом Перри Ченом. Мультик сочинила и озвучила Ингрид Питт, ныне, увы, покойная звезда фильмов ужасов, чья жизнь превосходит по лихим поворотам сюжета многие голливудские сценарии.
Заочно приговоренная
Ингрид Питт прославилась именно такими фильмами. Названия говорят сами за себя: «Дом, из которого капала кровь», «Вампирши-любовницы», «Графиня Дракула».
Но еще до того как появиться на киноэкране в костюме, порой состоявшем только из клыков вампирши, Ингрид успела увидеть в жизни больше кошмаров, чем в любом фильме ужасов. «Моя жизнь — это драма, которая началась до моего рождения», — говорила она.
И жила в Данциге семья. Муж — немец, из уроженцев Российской империи с обрусевшей фамилией Петров. Жена — наполовину полька, наполовину — литовская еврейка, уроженка Белостока. Половины этой вполне хватало, чтобы попасть в те самые списки на уничтожение. Не лучшая перспектива для беременной женщины, и муж это понимал. И потому сумел найти денег и купить два билета на поезд, идущий до Лондона. Разумеется, это только на вагоне было написано про Лондон, а на самом деле поезд никак не мог уехать дальше Ла-Манша, Евротуннель тогда еще не выкопали и даже не придумали. А дальше — корабль, а на той стороне пролива до Лондона уже рукой подать. Они сели в поезд, и вскоре кондуктор дал свисток и посмотрел на часы. Нет, наоборот: сначала посмотрел на часы, а затем дал сигнал к отправлению. Но тут беременная супруга окончательно поняла, что у нее начались схватки, и сообщила об этом мужу. С поезда пришлось сойти. И вместо Ла-Манша и Лондона надо было искать акушерку, чтобы та помогла появиться на свет ребенку, чье имя еще не занесли в списки на уничтожение, но это был лишь вопрос времени.
Акушерку нашли, маленькая девочка издала первый крик в своей жизни. Ее назвали Ингой, но дома звали обычно Ингушкой, на польский манер.
После того как хлопоты с родами закончились, денег на новые два билета в Лондон уже не было. А жизнь вокруг стремительно менялась к худшему. Вскоре пришлось прятаться. Как в фильме ужасов, когда девушку ищет вурдалак или маньяк с ножом. И они спрятались, но спрятались плохо. У бабушки и дедушки в Белостоке. Их нашли. Бабушку и дедушку отправили в Треблинку, маму и дочку — в Штутхоф. Был 1943 год. Ингушке было шесть лет. К отцу-арийцу претензий было меньше, и в какой-то момент он оказался без жены и дочери, но на свободе.
Мамина дочка
Свой первый день в концлагере она вспоминала так:
Люди в черной форме с палками и собаки с острыми зубами... Огромные черные тени толкались и толкали меня. Мне было настолько страшно, что я даже не хныкала. Я намертво вцепилась в мамину руку, но и это не помогало. Мне хотелось убежать куда-нибудь, куда угодно. На мгновение толчея прекратилась, но в глаза ударил яркий свет — и это было еще хуже. Кругом был страшный крик и плач. Все бежали и спотыкались. Меня бы, наверное, давно сбили с ног и затоптали, если бы мать не держала мою руку изо всех сил.
Ее любимым занятием в концлагере было лечь на землю и смотреть в небо, мечтая о том, чтобы у нее началась совершенно другая жизнь. Кроме неба, смотреть никуда не хотелось — вокруг была фабрика смерти. Трубы перегоняли газ, приходили все новые и новые поезда. Ее подружку, почти ровесницу, у Инги на глазах сначала изнасиловали, а потом забили до смерти немецкие солдаты. Истинные арийцы. Мать видела, как казнили ее лучшую подругу.
А один раз в газовую камеру затолкнули саму Ингу. Но произошло что-то странное. То ли украинцы-охранники уже успели привнести в по-немецки надежное функционирование лагеря немного славянского бардака, то ли просто случилось чудо, но в газовой камере что-то не сработало. Сломалось. И она вернулась в барак живой. А может быть, ей все это привиделось в горячечном сне. В лагере она постоянно болела и снова выздоравливала.
Ингушку с мамой гнали по шоссе, когда налетела авиация союзников, то ли британская, то ли американская, то ли русская — и на колонну стали падать бомбы. Началась паника. И в этой панике мама столкнула Ингу в придорожную канаву, а сама упала сверху. Самолеты улетели, охрана собрала разбежавшихся заключенных. Немецкий солдат пнул маму сапогом, чтобы проверить — жива или нет. И решил, что нет.
Мама была жива. 8-летняя Ингушка — тоже. Колонна ушла, а мама с дочкой остались жить в лесу. Там было гораздо лучше, чем в концлагере, правда, было мало еды и очень холодно. Ингушка простудилась, заработала двустороннее воспаление легких. Когда их с мамой нашли, то рассказали, что война уже много дней как закончилась. А еще дядя-доктор сказал, что шансов выжить у Ингушки нет, но пусть хоть в больнице умрет, на чистых простынях.
Она не умерла.
Утопленница
Мир опять изменился. Он больше не имел претензий к еврейскому происхождению мамы и дочки. И они стали искать папу. А вот к папе у мира были претензии — потому что он был немцем. И потому не имел права жить в Данциге, ставшем польским городом Гданьском. Хорошо хоть, что в новом мире папу не собирались убивать. Его всего лишь депортировали в Берлин, в не самую лучшую из его частей — восточный, советский сектор.
В советском социалистическом Берлине Ингушка Петрова пошла в школу, а после школы — в медицинское училище, где проучилась недолго. Ее отчислили за отказ препарировать лягушку на лабораторных занятиях. Пришлось осваивать другие профессии — стенографистки, бухгалтера, машинистки.
Народной артисткой ГДР ей, увы, не суждено было стать. Девушка не очень любила социализм. Мало того, не боялась говорить о своей нелюбви вслух. Но ей опять безумно повезло — ее предупредили о грядущем аресте. А сотрудники компетентных органов, с чисто немецкой расчетливостью, решили сначала посмотреть спектакль, а уж потом забрать актрису. Она сбежала из-за кулис, в перерыве, в театральном костюме. Прямо как в кино. Была погоня — по всем законам жанра, бесконечно долгое преследование умирающей от страха жертвы. Ей не хотелось снова за колючую проволоку.
И Инга прыгнула в реку Шпрее, а на другом берегу была уже другая зона оккупации. Вот только плавать она не умела. Умела лишь тонуть. И стала тонуть, при этом каким-то странным образом продвигаясь к тому берегу. А на том берегу, в нужном месте и в нужное время, оказался лейтенант армии США Лауд Питт-младший.
В Берлин офицер попал недавно и в городе ориентировался плохо. Кроме родной казармы, он знал лишь одно место — пивной бар, совмещенный с гостиницей с почасовой оплатой. Туда он и отвел спасенную Ингушку. Работавшие в заведении эскорт-массажистки отпоили ее горячим чаем, переодели в сухое.
Граница между двумя Берлинами была границей для Инги и для ее преследователей из госбезопасности, но не для солдата-победителя-освободителя. На следующее утро Лауд Питт-младший пошел в советский сектор, к маме Инги — просить родительского благословления на брак.
Любой мужчина гетеросексуальной ориентации, смотревший фильм «Вампирши-любовницы», не сильно удивится скоропалительному решению лейтенанта.
Так Инга Петрова стала Ингрид Питт.
Американская часть ее биографии закончилась, когда мужа послали во Вьетнам. Из Вьетнама он вернулся христианским фанатиком, а к старости капеллан Питт стал одним из самых известных ветеранов той войны. Но это было потом и другая история, а тогда он уехал воевать в Азию, а его бывшая жена отправилась в Европу, в Испанию. Там на одного местного режиссера госпожа Питт произвела такое впечатление, что он сразу предложил ей сыграть в трех фильмах. Режиссер не заметил, что актриса практически не говорит по-испански. Впрочем, любой мужчина гетеросексуальной ориентации... (см. выше).
Потом она стала сниматься на британской киностудии Hammer. Именно там были созданы первые классические фильмы ужасов — в цвете, звуке (скорее даже — в крике), и сделано эпохальное открытие: легкая эротика — пикантная приправа к ужасам. К тому же, Ингрид Питт выпала почетная роль сыграть первую вампиршу-лесбиянку мирового кинематографа. Роль, которую можно сравнить с ролью соблазнительницы Анны Сергеевны (Светланы Светличной) в «Бриллиантовой руке», — роль символическую и незабываемую. Тогда у Ингрид появятся первые фанаты. Затем их станет много. Они будут любить ее до самой смерти и даже после.
Но это потом. А сначала было знакомство с режиссером. По словам Ингрид, она пришла на эту встречу в самой короткой юбке, которую можно себе представить, и в кофте с непредставимо глубоким вырезом. Вошла в кабинет, села на стол, закинула ногу за ногу. «А потом он меня взял, — рассказывала Ингрид, — но не в том смысле, в котором принято употреблять это слово, говоря о киноолигархах и актрисах». Это, разумеется, своеобразный юмор госпожи Питт.
Ингрид несколько отличалась от других кандидаток. После развода с Лаудом Питтом она лишилась американского гражданства, а в Европе жила на птичьих правах, опасаясь в любой момент быть депортированной в ГДР.
Пришлось выйти замуж за британца Джорджа Пинчеса, который был, выражаясь современным языком, авторитетным кинематографистом. Чисто решал проблемы, возникающие порой в кинопрокате.
Ингрид поражала коллег добротой и желанием помочь. Однажды натурные съемки очередной вампирской ленты проходили в мороз, и Ингрид разрешила одному из актеров отогревать руки у нее под юбкой. Но потом сказала: «Вынимай руки, ты меня совсем заморозил, а тебя все равно в следующей сцене сожгут на костре».
После нескольких картин в жанре эротического хоррора Ингрид достигла вершины своей карьеры, снявшись в фильме «Куда залетают только орлы», где главные мужские роли исполняли Клинт Иствуд и Ричард Бёртон. Увидев Питт, они немедленно поспорили, кто первым ее уложит. Кто выиграл пари, Ингрид, с присущей ей врожденной скромностью, не рассказывала. После этой картины Питт снималась в основном в сериалах, а еще чаще — играла себя в документальных лентах об истории фильмов ужасов.
Еще одну знаменитость — Элвиса Пресли — она била руками и ногами. Он отвечал ей тем же. Они занимались с одним и тем же инструктором по карате и были достойными спарринг-партнерами, обладателями черных поясов.
Третий и последний брак Ингрид Питт заключила, наконец, не ради гражданства. С бывшим автогонщиком Тони Рудлиным ее объединила любовь к писательству. Она написала десять книг (разумеется, ужасы). Еще — множество колонок в журналы (а потом на сайты) для любителей фильмов ужасов. В одной из таких колонок как-то обмолвилась, что всегда мечтала научиться водить самолет. И вскоре получила письмо от фаната, писавшего, что он очень любил ее фильмы в подростковые годы, а так уж сложилось, что сейчас у него аэроклуб, так что пусть приезжает и учится, сколько ей вздумается. Приехала и научилась.
Уже будучи лицензированным пилотом, Ингрид как-то обмолвилась в радиоинтервью, что всегда мечтала полетать на самолете времен Второй мировой. Некоторое время спустя у нее дома раздался телефонный звонок: «Здравствуйте! Это вас беспокоят из музея Королевских ВВС в Даксфорде. Понимаете, мы тут все, когда были подростками, очень любили ваши фильмы...»
Она прожила 73 года и 2 дня. Умерла, когда шла с собственноручно испеченным тортиком на празднование собственного дня рождения. Умерла тихо и быстро. Без криков. Не дожив до премьеры своего последнего кино — мультика о концлагерном детстве.
