Фрида
Frida
Miramax Films, 2002
Режиссер: Джули Теймор
В ролях: Сальма Хайек, Альфред Молина, Антонио Бандерас, Валерия Голино, Эшли Джадд, Эдвард Нортон

Фрида Кало — мексиканское национальное достояние. Ее судьба, картины, наряды, романы, склонности и манеры, ее политические убеждения и разочарования — каждый пункт из перечисленных уже годится на полноценный сценарий, но зритель, будьте уверены, получает все и сразу.

Фрида Кало появилась на свет в Мехико в 1907 году, отец ее был немецкий еврей, мать — испанка, родившаяся в Америке. Вообще говоря, первые документальные сведения о еврейской общине Мексики относятся к 1862 году. В правление императора Максимилиана Габсбурга (1864—1867), в Мексику прибыло немало евреев из Франции, Бельгии и Австрии. Еврейское население Мексики того времени вступало в смешанные браки и ассимилировалось вовсю — как раз так и случилось с родителями Кало.

В 6 лет Кало заболела полиомиелитом и осталась хромой. Болезнь не помешала ей на равных с мальчишками бегать и драться, а к 18 годам вырасти в очаровательную девушку со взрывным темпераментом и живым умом.

Первые кадры показывают Фриду накануне первой в ее жизни большой трагедии: девушка со своим бойфрендом едет в автобусе, в руках книга Маркса, напротив мальчик держит в руках синюю птичку. Через минуту автобус сталкивается с трамваем, книга выпадает из рук, птичка выпархивает в разбитое окно, железный штырь входит в живот Фриды, и выходит наружу через влагалище, раздробив кости таза. «Я лишилась девственности при помощи железного штыря», — шутила потом Кало. Несколько операций, многие месяцы неподвижности в гипсе, обнимающем все тело целиком, от груди. Так Фрида начала рисовать — чтобы отвлечься от боли. Начала с автопортретов и до конца жизни они остались главным жанром в ее творчестве.

Дальнейшая биография сегодня более или менее известна всем: медленное и мучительное возвращение к жизни, первые шаги после неподвижности, встреча с художником Диего Риверой, замужество. Бурный брак с преданной дружбой, изменами Риверы, семейными сценами, политическими дебатами и коммунистическим идеализмом. Выставки Диего, увлечение Фриды троцкизмом, поездки в Америку и Францию, три выкидыша, десятки операций, первая персональная выставка на родине всего за год до смерти и адская боль, сопровождавшая Кало всю жизнь.

Фильм показывает кое-что из того, что случалось, и кое-что из того, что не обязательно случалось — по крайней мере, биографы упорно отрицают, что у Кало был роман с Троцким. А искусствовед Ракель Тибол уверяет, что ни в дневниках, ни в письмах Фриды, ни в ее воспоминаниях и в воспоминаниях ее друзей не обнаружила свидетельств лесбийских пристрастий художницы. Хотя в дневниках Фрида говорит о своем отношении к свободной любви и сексу. Но даже если девушка всего лишь теоретизировала, кто в здравом уме откажется от эротической сцены с участием Эшли Джадд и Сальмы Хайек?

Яркий, насыщенный цветом и светом фильм, в котором время как будто отсутствует: только по исчезнувшим предметам и седине в волосах героев можно понять, сколько лет прошло с предыдущего эпизода. При этом дух времени — начало двадцатого века, революционная лихорадка, «товарищи», женская эмансипация и свобода любовных связей — концентратом разлит в каждом кадре. «Мы не будем спать, мы будем товарищами», — говорит Кало будущему мужу Ривере (Альфред Молина), и тот с положенным энтузиазмом отвечает: «Обещаю, товарищ!» Джеффри Раш, играющий Троцкого, взбирается с художницей на пирамиду и рассказывает о своем сыне, погибшем в России. Роман Кало и Троцкого в биопике логически неизбежен — профессиональный революционер с неизбывной болью в душе и бунтарка с изломанным телом. Правда, ненадолго: Троцкий переезжает из дома Кало, чтобы не причинять боль своей жене. Косвенным подтверждением романа можно считать то, что Диего Риверу после убийства Троцкого в картине попытаются призвать к ответу: не он ли расквитался с русским за его связь с Фридой? Ну, мы-то знаем, что Ривера был ни при чем.

Сальма Хайек, сыгравшая Кало, приложила немало усилий, чтобы этот фильм получился именно таким. Она ждала роли Кало несколько лет, сценарий переписал ее тогдашний бойфренд Эдвард Нортон, известный своим перфекционизмом, и он же сыграл эпизодическую роль Рокфеллера. Хайек смогла уговорить компанию «Мирамакс» выделить деньги на съемки, Антонио Бандераса и Альфреда Молину — сниматься почти задаром, а президента Мексики — обеспечить картине всемерную поддержку государства. Хайек в гриме похожа на портреты Кало один в один, полотна Фриды превращаются в живые картины, мультипликационные вставки заменяют прямой взгляд камеры в самые жуткие моменты. Из этих составляющих на экране складывается миф о художнице, любившей жизнь куда больше, чем та любила ее.

Занятно, что картина предоставляет равные возможности всем желающим получить Фриду Кало на свое знамя. Художникам-сюрреалистам — хотя сама Кало отказывалась от чести быть в их рядах. Коммунистам — хотя она вышла из партии вместе с мужем. Сексуальным меньшинствам. С одинаковым успехом Фриду Кало можно считать как мексиканской художницей, так и духовной наследницей еврейских мексиканских общин — учитывая происхождение ее отца. На волне революционного движения эти подробности все равно затмеваются классовыми различиями, так что никто не мешает воспринимать картины Фриды Кало и в иудейском контексте.

Как бы там ни было, фильм все равно производит впечатление честного биопика — исключительно благодаря картинам Фриды, исполняющим функцию корсета для сломанного позвоночника. Кало многие годы изображала себя на холстах разъятой на части: ноги, голова, раскрытая грудная клетка, плод, вынутый из утробы. Рисовала себя и свою боль — второго главного героя в этой истории. Боль у нее — и очищающий огонь, и огонь революции, и пламя горящего Моисеева куста, и орудие пытки, разъединяющее дух и тело, дающее духу возможность отлепиться от плоти.

Иными словами, истории могут быть разные, страны, люди, пейзажи могут быть иные. Но в основе всегда одно и то же: невыносимый опыт того, насколько тело и дух бесконечно разъяты и безнадежно едины.

И другие художники:

Микеланджело и раввины
Семь лет изобилия с Шагалом