Стиляги
Россия, 2008

Режиссер: Валерий Тодоровский
В ролях: Антон Шагин, Оксана Акиньшина, Максим Матвеев, Игорь Войнаровский, Евгения Брик

Комсомолец по имени Мэлс (расшифровывается «Маркс-Энгельс-Ленин-Сталин») волею обстоятельств встречает девушку Полли. Она тусуется в компании стиляг и так хороша собой, что Мэлс решает во что бы то ни стало ей понравиться. Ради этого он по ночам разгружает вагоны, покупает попугайской расцветки пиджак и галстук, устраивает на голове кок и выходит на «Бродвей» - бывшую улицу Горького.

Дальнейшее преображение комсомольца нарисовано яркими красками, широкими мазками, с любовью к деталям и животным. Мэлс теряет не только последнюю букву в имени, превратившись в Мэла (на дворе, сообщает титр, - 1955 год), но и своих прежних друзей. Взамен он получает «танцы на костях», красивых девушек, музыку под названием «джаз», рестораны, коктейли и прочий удивительный чувственный опыт, который естественным образом противоречит образу, быту и моральному облику советского человека.

Снять кино на таком материале можно десятью разными способами и при этом не исчерпать всех возможностей. Тодоровский предпочел поиграть со штампами – нормально, для мюзикла это предельно удобный и компактный способ высказывания. Символические пары: комсомольцы ходят толпой, стиляги пьют коктейли. Танцевальные акробатические номера в коммуналке и расфокусированное скольжение камеры в сталинской высотке, «на хате» самого стильного мальчика.

Конфликт «стиляг» и «жлобов» отягощается конфликтом поколений. Процесс изготовления пластинок из рентгеноснимков костей передает эпоху лучше, чем костюмы и прически. Какие-то акценты очень точны: отец Мэлса (Гармаш), типичный пролетарий, прошедший всю Европу и вернувшийся домой после победы, более чем спокойно относится к увлечению сына - «Мы в деревне тоже наряжались девок пугать». Отец мажора Фреда-Федора, дипломат (Янковский) не видит в стиляжничестве ничего, кроме юношеской фронды. А вот обыватели, мещане при взгляде на стиляг испытывают чисто физические муки.

Евреи в фильме тоже вполне штампованные. Во-первых, портной дядя Йося и два его сына-близнеца, подпольно обшивающие стиляг. Во-вторых, стиляга из «семьи врачей» – студент медицинского института Боб, Борис Моисеевич Стойтер. Похожий на молодого Хоботова из «Покровских ворот», полноватый мальчик в круглых очочках изготовляет и сортирует пластинки по типу травм на рентгеноснимке - «Нет, это не то, это вывих челюсти». Его мама все время плачет, у двери неизменно стоит чемодан «с вещами» на случай ареста, а отец умоляет мальчика вести себя как все: «Статью преклонения перед Западом никто не отменял. Посмотри на себя в зеркало – под эту статью попадает даже твоя прическа». Чемодан мальчику пригодится.
В фильме есть сцена, где Боб учит Мэлса танцевать буги-вуги. Мэлс, пытаясь повторить бобово разностороннее подергивание всеми частями тела, пружинисто подпрыгивает на месте как боксер на разминке – и этот пластический номер один стоит десятка диалогов. Хорошего кино в фильме примерно треть, но помимо него туда втиснут некий концептуальный проект, намерение говорить обо всем сразу: о времени, о советских мифах, о личной истории, при этом еще петь и танцевать. Пиджак стиляги не выдерживает, расползается.

Одна из главных идей фильма в том, что стиляги – чисто советское явление, его создали люди, знающие о загранице из трофейных журналов и зарубежного кино. Они, конечно, слушали правильную музыку через ламповые радиоприемники с отсечками на шкале настройки «Берлин», «Варшава», «Нью-Йорк», но сами играли что-то другое, местного розлива.
Если следовать этой логике, попытка говорить о 50-х языком музыки 80-х кажется не такой уж дикой. Ну, слова в большинстве песен поменяли, ну, о кей. Не пригодилась Константину Меладзе ни одна песня Агузаровой – ну понятно, Жанна всегда была какая-то потусторонняя, не местная. Понятно, что «Скованные одной цепью» идеально подходят для сцены комсомольского собрания – пусть даже из этого немедленно получается фильм «Стена»; ничего, что прямые цитаты из «Цирка» Александрова напрочь сдвигают эпохи и зрительские крыши.

Единственный - и неожиданно безошибочный выбор в плане музыки - «Восьмиклассница» Цоя, точнее, ее вариация, буквально три ноты, обозначающие «Стиляг» идеального мира как чисто подростковую историю, образец наивного искусства. Но чистоты не получилось, а получился, как и было заявлено, самый новогодний фильм – салат «Оливье». И, в общем, это все можно пережить, если бы не катастрофическая проблема со скоростью.

Кино начинается в кабинете рентгенографии, где доктор спрашивает пациента «Курите?» - «Курю». – «Много курите?» - «Много», и продолжается песней Федора Чистякова про человека и кошку, грустно глядящих на потолок в ожидании доктора, который привезет им загадочный белый порошок. То есть, режиссер Тодоровский очевидно знает о том, что есть на свете вещи, делающие жизнь быстрее и веселее – и время от времени даже разгоняет темп до «спиди-гонщика». Но о таких вещах явно не имеет понятия Константин Меладзе, отвечающий за «переработку хитов 80-х». Его заторможенные стиляги, медленный буги-вуги и вялый эстрадный джаз подобны человеку, пьющему по утрам пиво, а к вечеру переходящему на коктейли с водкой. Я помню, что жил в неритмичной стране, но не думал, что настолько.

Еще шоу:

Авангардный джаз
Кошерный хип-хоп
Не ля-мажор, не соль-мажор, не фа-мажор