«Мишень»
Россия, 2010
Режиссер: Александр Зельдович
В ролях: Максим Суханов, Джастин Уодделл, Данила Козловский, Виталий Кищенко, Даниэла Стоянович, Нина Лощинина

Когда в середине 2000-х пошел слух, что режиссер Зельдович будет снимать фильм о будущем (дело происходит в 2020 году) по сценарию, написанному с Владимиром Сорокиным, знатоки потирали руки в предвкушении, воображая, каким может выйти гибрид «Дня опричника» с визуальным рядом «Москвы». Через пять лет с начала работы над сценарием «Мишень», получившая репутацию «долгостроя», наконец-то будет явлена публике. Правда, пока только зарубежной: премьера состоится в программе «Панорама» Берлинского кинофестиваля.

Если говорить об ожиданиях, кто-то непременно останется разочарован. В «Мишени» есть неявные переклички с книгами Сорокина, и размах у картины приличный, но фильм Зельдовича приземленнее, ближе к нашей реальности, какой она может стать через несколько лет. Футуристический антураж (стеклянные небоскребы, грохочущие хайвеи, авангардные машины) соседствует с реликтами давней эпохи (дом Блока), «ненашенскими» ипподромами, заброшенными объектами советской индустриальной эпохи и хибарами посреди величественных алтайских пейзажей. Чем не современность? Эпизодически в фильме всплывает любимая Сорокиным «китайская тема». Фантастических допущений тоже хватает: в этом будущем существуют, например, очки, замеряющие концентрацию добра и зла вокруг.

Но это лишь детали из грядущего мира «стабильности» и «процветания». В стране --«экологическая демократия», обеспеченная добычей баснословно ценного металла «руния». Она дарует каждому свое место в обществе, но не решает проблему социального и материального неравенства (на нелегалов-гастарбайтеров здесь попросту охотятся). Идея буржуазного благополучия доходит до границы пресыщения и заводит в потребительский тупик, выход из которого и хотят найти главные герои фильма «Мишень».

Их пятеро: министр недр (Максим Суханов), его жена (англичанка Джастин Уодделл), автоинспектор – «хозяин» дороги (Виталий Кищенко), звезда гастрономического шоу (Данила Козловский), радиоведущая (Даниэла Стоянович). С точки зрения обывателя, мечтать героям не о чем, пределы желаний достигнуты, но у каждого внутри что-то тоскливо свербит.

Надежда только на волшебство, а точнее, на вечную молодость, которую таки можно купить: надо лишь побывать в центре «мишени» – старого накопителя частиц, затерянного в горах Алтая. В крошечной алтайской деревне к группе присоединяется местная девушка Тая (Нина Лощинина), которая с виду минимум вдвое младше, чем ей на самом деле: не зря она живет рядом с «мишенью». И в этой поразительной юности, и в печальных глазах Таи, и в неожиданной просьбе забрать ее в Москву уже что-то неуловимо настораживает, но обретшие заветный дар герои плевать хотели на тревоги – даже на древнее правило, что за все нужно платить.

Вернувшись в Москву, лишь спустя некоторое время они понимают, что решения своих экзистенциальных проблем так и не нашли, а в комплекте с вечной молодостью получили некий не самый приятный «довесок». Переплетенные, как в толстовском романе (а именно с ними сравнивают «Мишень» авторы), отношения шести героев еще больше запутываются.

Персонажи выпадают из обычного мира, фасад материального благополучия с грохотом обрушивается, и смутно вырисовываются иные ориентиры, к которым героев тянет с необъяснимой силой Кое-кому из них останется только смерть. «Это история о том, что невозможно спорить с Богом и вмешиваться в его промысел», – резюмирует Сорокин.

Жанр «киноромана» вроде бы подразумевает бурю эмоций, и во многих сценах ей вроде бы полагается быть. Однако эстетская отстраненность не предполагает полноценного сочувствия. Зельдович добивается такого уровня обобщения, что психологизм даже кажется излишним. Наверное, трудно представить более адекватную форму для сорокинских фантазий, но она слабо вяжется с душевными метаниями, а оттого диалоги, которые блестяще смотрелись бы на бумаге, в исполнении актеров порой кажутся натянутыми. Движущей силой в отношениях героев становится секс.

Оператор Александр Ильховский создает в каждом кадре выверенную, отстраненную красоту, панорамы разворачиваются в грандиозных масштабах, при этом никаких мучительно-медленных «тарковских» проездов нет и в помине.

Проблема здесь даже не в нарочитой холодности режиссерского взгляда. Актуальности, к которой стремился Зельдович, добиться удалось вполне. Но если «Москва», по выражению Михаила Трофименкова, была «произведением стилеобразующим», «формулирующим стиль эпохи», то «Мишень», внешне мало ей уступая, попала в эпоху совсем другую. За это время русское кино уже захлестнула театр-доковская, гиперреалистичная «новая волна», сосредоточившаяся на самом обыкновенном «маленьком» человеке с его страстями. Пока на фестивале «2-in-1» обсуждают, как сделать картину «за три копейки», Зельдович снимает арт-фильм не как скромное камерное кино, а как блокбастер. «Мишень», получается, существует как будто в параллельной киновселенной. Но кто знает, может быть, она-то окажется ласточкой, предвещающей закат поднадоевшего натурализма.

Еще о "Мишени": интервью с Александром Зельдовичем