No Limit. No Control

Дина Суворова • 24 октября 2009 года

Джим Джармуш за пределами контроля

Предел контроля

The limits of control
США, 2009

Режиссер: Джим Джармуш
В ролях: Билл Мюррей, Тилда Суинтон, Гаэль Гарсиа Берналь, Джон Хёрт

На прошедшем в Москве кинофестивале «2morrow / Завтра» показали новый фильм Джима Джармуша «Предел контроля» – очень красивое, медленное, предельно медитативное кино. Главный герой в исполнении Исаака де Банколе путешествует по Испании, переезжая из города в город и выполняя миссию, о которой зритель ничего не узнает до самого финала. Единственное, что известно, – для достижения цели герою нужно использовать воображение, а также терпеливо ждать, пока все части его задания обнаружат себя сами. Герой едет в Мадрид, оттуда в Севилью, оттуда в горы, везде приходит в кафе и заказывает две чашки эспрессо – две отдельные чашки. Потом сидит за столиком и ждет, когда к нему подойдет человек с очередной инструкцией. Пароль и отзыв: «Вы ведь не говорите по-испански?» – «Нет». Связные передают герою спичечные коробки, в которых лежат записки с цифрами и буквами. Записки он съедает после прочтения, а коробками обменивается с разными людьми, в числе которых Джон Хёрт, Тильда Суинтон во всем белом и Габриэль Гарсия Берналь в ковбойской шляпе.

Фильм состоит из бесконечно красивых видов Испании, отвлеченных монологов и десятков цитат, среди которых не только цитаты из кинофильмов (самого Джармуша и других), но и много чего другого. Название, скажем, взято из одноименного эссе Берроуза.

Джармуш, правда, в интервью говорит, что название это ему просто понравилось, а вообще-то идея фильма основана на другой концепции Берроуза: брать никак не связанные между собою вещи и соединять их в произвольном порядке. Через некоторое количество повторений вы начнете видеть в этом смысл.

Эпизоды соединяются присутствием произвольных предметов: шутихи, елочной игрушки, пирамиды, пасхального яйца, медного провода, исчезающих и появляющихся с одинаковой последовательностью. Движение в экран и наружу может быть очень болезненным как кислотой в лицо или током по яйцам.

2. Сцены с той же загадочной структурой представлены на экране где перспектива остается постоянной. В углу кадров знаки пунктуации. Материал обрабатывается на компьютере. На незнакомом языке четко повторяется одно и то же сообщение словно таинственная шарада действующим лицом которой я становлюсь. На экране есть и слова это знакомые слова возможно мы прочли их где-нибудь давным-давно выписанные сепией и серебряными буквами которые расплываются превращаясь в картинки.

Уильям Берроуз «Дикие мальчики. И зарой хлеба поглубже в хлев»

Не столько дзэн, сколько джаз. Повторение одной и той же музыкальной фразы с вариациями и ведет по знакомой дороге, и обещает новые возможности, другие финалы. Синкопы и офф-бит, замедление и увеличение темпа, двадцать четыре кадра в секунду, вариации писания, перестановка букв в порядке, кажущемся произвольным. Герой движется к цели, относительно которой мнения расходятся: убийство рацио, уничтожение эго или окончательного знания о том, как устроен мир, – варианты разные, но чем больше ищешь смысл, тем меньше остается от фильма. По большому счету, все монологи могли быть другими, вместо спичечных коробков – пачки сигарет, вместо кофе… Вот разве что вместо кофе может быть только два кофе.

Самолет, девушка, кофе, танго, музей, скрипка, тайцзи по утрам. Герой сидит в кафе и кого-то ждет, в любое время суток продолжая не говорить по-испански. И хотя монологи пришельцев – о разном, сцены все равно кажутся совершенно одинаковыми. Герой пьет кофе, молчит, кивает, достает спичечный коробок, забирает спичечный коробок. Следующий.

Перед каждой встречей режиссер приводит героя в музей, где тот смотрит на картины, изображающие искомое: скрипку, хлеб, женщину. По дороге он видит цитаты: сломанные цветы на булыжной мостовой, плакат к вымышленному фильму-нуару; дома его ждет обнаженная девушка, будто сошедшая с еще одного рекламного плаката. Цитаты, повторы, вырезанные слова из текстов и песен, перемешанные и наклеенные на чистый лист.

От всего этого возникает ощущение рассинхрона, отдельности изображения и текста, и последний очевидно избыточен. В финале текст и знаки наконец исчезают, оставляя пустой лист в спичечном коробке, белое полотнище на стене. Что на нем появится, зависит, вероятно, от взгляда смотрящего. Путь дао, занудная артхаусная картина, пес-призрак на новом задании или ослепительное счастье, не подлежащее пересказу.

Берроуза интересовали пределы контроля над сознанием, в первую очередь – контроля при помощи языка. Джармуша больше интересуют пределы допустимого в искусстве, границы возможностей языка кино. Ослепительно-белая, сияющая героиня Тильды Суинтон в своем монологе говорит, что любит такие фильмы, где люди сидят и не произносят ни слова. В начале фильма Исааку де Банколе предлагают: «Используй воображение». Финальные титры сообщают: No Limit. No Control.

Это все равно что какому-нибудь народу сказать: «Ты избранный», и не дать ни одного правила.