В Москве осень, золото, шизофрения. Таджики красят асфальт, телевизор обсуждает, сколько один беглый олигарх заплатил, чтобы радикальные художники плохо обошлись с курицей. Курица умерла — до или после, какая разница.
В Москве солнце, перенаселение, новый учебный год. В фейсбуке обсуждают журавлей, в метро просят стоять справа, проходить слева, при обнаружении подозрительных личностей не трогать их, не перемещать с места на место.
В Москве книги перебираются в парки: осень, пора миграций. В саду имени Баумана в эти выходные ожидаются дожди и костюмированные поэтические шоу. Пушкин придет в кипе, Кабаре Людмилы Петрушевской придет и тоже что-нибудь.
Москвичи изучают новые формы досуга. На этой неделе команда Израиля играла в футбол с командой России. Комментаторы сокрушались: «Израильтяне заставляют нас нарушать правила и получать желтые карточки!» Мировая закулиса выходит из-за кустов и читает басни Крылова.
В Москве желтые карточки. Летят стадами птицы.
В Эстонии тоже летят птицы и происходят миграции. Этих самых птиц, потому что Эстония — перевалочный пункт птичьих миграционных маршрутов. Но еще больше, чем птиц здесь улиток и лосей. Может быть, потому, что они никуда не мигрируют, а продолжают плодиться, не покидая пределов страны.
Улитки заполонили все зеленое, желтое и коричневое. Думаю, что и красным тоже не брезгуют. При ходьбе из-под ног раздается характерный хруст треснувшего улиточного панциря. Поэтому по саду я вообще стараюсь не ходить, а обозреваю царство улиток с крыльца.
Лосей, конечно, немного меньше, чем улиток, зато они масштабнее. Зимой они выходят на дороги, чтобы слизывать соль, чем чрезвычайно мешают движению. Поэтому, чтобы в Эстонии получить водительские права, нужно сдать экстремальную площадку: зимняя темень, гололед, и вдруг из кустов — лось! Я пока не знаю, как это происходит. Выбрасывают ли перед машиной муляж лося или на службе ГИБДД состоят лоси-каскадеры, но необходимость увернуться от внезапной туши в несколько центнеров направляет мои права в недостижимое прекрасное далеко.
«Что в имени тебе моем…»
Москва-1980. Как-то раз я оказалась единственным ребенком во взрослой компании. Выпив и потеряв бдительность, взрослые стали рассказывать политические анекдоты. Один из них показался мне ужасно смешным:
На экзамене профессор спрашивает у студентки:
— Что такое КПСС?
— Не знаю...
— Как зовут Ленина?
— Не знаю...
— Откуда вы приехали?
— Из N.
Профессор (со вздохом):
— Бросить бы все — и в N.
Я захихикала. Взрослые, спохватившись, стали объяснять, что пересказывать анекдот в школе ни в коем случае нельзя. Они были убедительны — я впечатлительна, сейчас пересказываю впервые.
Москва-2012. Молодая сотрудница, родом из N., рассказывает о визите к беременной подруге:
— Ребенок в животе ужасно пинался, она рассердилась, говорит: «Раз ты такой диктатор, я тебя в честь президента назову… эээ… Колей».
— Почему Колей?!
— Ну а как Путина зовут?
Постканикулярная встреча братства бульварного кольца — дело хорошее, субботнее, а в воскресенье у нас, между тем, канун Нового года, эрев Рош а-шана. Ну там с яблоками в меду все понятно, мишка очень любит мед, а еще на новогоднем столе красуется, как известно, рыбья голова — «чтобы выросла у нас голова, а не хвост», как истолковали некие дети, похоже, вымышленные. На самом деле, объясняет нам сидур, «чтобы мы были во главе, а не в хвосте». Очевидна отсылка к мессианскому сценарию, обрисованному пророками: «и возликует Израиль во главе народов»; тут, понятно, нелишне быть во главе — если направляться в Землю обетованную во хвосте народов, то землицы-то и не хватит. Но если отрешиться от пророков и репатриации — чем, скажите, плох хвост? Вот даже рыбий. Ну да, разные сонники увязывают рыбий хвост с эротическими фиаско, но мы не про сон, мы про новогодний стол. Их до фига фасонов: вильчатый, выемчатый, серповидный, заостренный-усеченный-закругленный. Самый длинный хвост — у акулы-лисицы, он длиннее туловища, самый короткий — одно название — у луны-рыбы (что-то типа Лунтика). Но главное, хвост — это руль, то есть, некоторым образом, он голова и есть. Тайная голова, «серый кардинал». Что совпадает с еврейской ролью в истории, в домессианскую эпоху, конечно. И с другой стороны, во главе быть как-то совсем неприлично, все равно что сидеть на первой парте. В общем, я за хвост. У морского черта, говорят, превкусный хвостик, в полметра длиной. Жаль, что некошерный.
