Идете вы, допустим, по улице Петровке, и внезапно на вас смотрит Максим Горький, как бы предлагая отведать булочек, — сам в поварском колпаке, а на лице у него не то что страдание, но явное недоумение: кто я? где я? И рядом с портретом крупным шрифтом написано: «Одним пекарем* больше, одним великим писателем меньше».

Взгляд, обессиленно цепляясь за звездочку-сноску, переползает к шрифту помельче, и тут кое-что проясняется. Это, на самом деле, креативный проект издательского гиганта «Эксмо» «Мир без книг? Мы против!», который «призван побудить людей задуматься о том, к чему может привести повальное интернет-пиратство. Если бы в XIX веке украсть книгу было бы так же легко, как и сейчас, многим писателям пришлось бы сменить профессию».

Наружная эта социальная реклама — совместный проект Российского книжного союза и международного рекламного агентства JWT Russia, при поддержке ведущего оператора наружной рекламы в России Russ Outdoor. Как сообщается на сайте заказчика, «в рамках проекта на улицах городов, в книжных магазинах и интернет-пространстве появятся плакаты, изображающие великих русских писателей в необычных амплуа. <...> Талантливый врач Антон Чехов, возможно, никогда бы не написал "Три сестры", молодой крестьянский парнишка Сергей Есенин мог бы стать мясником. Заядлый игрок Федор Михайлович Достоевский все свое время посвящал бы азартным играм. А мировая литература понесла бы невосполнимые потери.
Мир без книг... Кто-то за такое будущее? Мы — против!»

Не то чтобы кто-то был за такой ужас, как мир без книг. Но, как водится, местная логика способна ввести в транс даже самых стойких.
Не надо про Есенина, это страшно. Но когда Максим наш Горький не стал пекарем — это, не к столу будет сказано, всем несказанно повезло:

«Изо дня в день в мучной пыли, в грязи, нaтaскaнной нaшими ногaми со дворa, в густой пaхучей духоте мы рaссучивaли тесто и делaли крендели, смaчивaя их нaшим потом, и мы ненaвидели нaшу рaботу острой ненaвистью, мы никогдa не ели того, что выходило из-под нaших рук, предпочитaя кренделям черный хлеб».

(И не стоит, наверное, даже упоминать о том, что «по свидетельству современников, "Буревестника" перепечатывали в каждом городе на гектографе, на пишущих машинках, переписывали от руки, читали на вечерах среди молодежи и в рабочих кружках...»)

Очевидно же, что если бы Достоевский Федор Михайлович все свое время посвящал азартным играм, ему было бы не до литературы, но не потому, о чем нам сообщают мелким шрифтом. Прежде всего, он вряд ли получил бы копию (пиратскую, разумеется) с преступного письма литератора Белинского и не читал бы этого письма в собраниях. И военный суд не приговорил бы его «за недонесение о распространении преступного о религии и правительстве письма литератора Белинского». И не поехал бы Федор Михайлович в ссылку, и не хранил бы у сердца Евангелие, подаренное женами декабристов; и далее по тексту.

Но какое, спросите вы, тогда это все имеет отношение к интернет-пиратству?

Да вот самое прямое: очевидно же, что будущее без книг легко может наступить потому, что кто-то в настоящем скачивает из сети романы великих писателей прошлого. Сюжет, достойный пера Нила Геймана.

А вообще идея, конечно, красивая: чем заняться современному писателю, если за его книги никто не захочет платить. Сегодня ведь и пекарем так просто не станешь — у них конкуренция даже поболе, чем у писателей.