Чудовищное убийство Иры Черски вновь подняло волну разговоров о домашнем насилии и о социальной незащищенности женщин в России. Хорошие, умные люди настойчиво и убедительно пишут о том, что если бы в нашей стране была налажена работа соответствующих служб, а социальный работник регулярно заходил выпить чаю в многодетную семью Кабановых, то трагедию можно было предотвратить. И вот как бы трудно с этим не согласиться.

Меж тем я смотрю на свою семью: мама — журналист; папа — сотрудник приличной компании; трое деток; хорошая-школа-развивающие-занятия-карате-английский-бассейн; квартира- гражданство-регистрация-трудовые-книжки-добровольное-медицинское-страхование-машина-дача. Хорошая, благополучная, социально защищенная семья.

Но загляни ко мне сейчас на кофе социальный работник, что он увидит? Мне страшно: 10 утра, мать в пижаме, сидит за компьютером, кофе, сигарета и, о боги, окурки в пепельнице. В раковине — грязные тарелки, в детской — незастеленные постели, на полу — ровным слоем игрушки, фантики из-под конфет и какие-то носки вперемешку с грязными штанами. И — самое страшное — никакого супа и йогуртов в холодильнике. Можно сколь угодно объяснять, что за компьютером я работаю, за курение у нас еще пока не сажают, тарелки не успела вымыть после завтрака, трусы — из чемодана, который не разобрали после поездки на каникулы (где дети, честное слово, ходили на каток и в музеи, а не сидели взаперти, пока родители бухали. Но ведь и выпивали родители тоже, чего уж там), а постели, господи-боже-мой, мы вообще не застилаем, например. Чему поверит социальный работник? Тому, что увидит, или тому, что ему расскажет непричесанная сорокалетняя женщина в пижаме? Я не знаю. Боюсь думать об этом.

Или вот, например, соседи. Соседи, говорят умные люди, должны быть бдительнее, не молчать и трагедий станет меньше. Что ж, вчера мои соседи могли слышать, как в районе полуночи у нас кричат дети. Я могу сто раз повторить, что они не кричат, а так разговаривают, всегда; что до одиннадцати мы всей семьей делали домашнее задание пятиклассника по природоведению (потому что да, днем мы работаем, возим детей на кружки, а еще — пробки и приготовить ужин), а потом — пили чай. Говорю же, хорошая, дружная семья. Но у социальных работников есть железобетонный документ — мифические «нормы санпина», которые строго регулируют не только время на уроки, но и время на дополнительные занятия, на сон, на чай и так далее. Все остальное — «здравствуй, ювенальная юстиция!»