Китаб аль-Балад, «Книга города». Название появилось из средневекового — классического — века исламской литературы. Тогда принято было писать книги, охватывающие одну тему — как каталог или архив.
Первую фотографию из этой серии я сделала в 1998 году. Я стояла возле Железных ворот, что ведут к Храмовой горе. Я знала, что не-мусульманам сюда нельзя, но стражник впустил меня буквально на пару минут, и я поняла, что люблю это место.
Старый город переполнен людьми и грязен. Это место стресса. Место конфликтов. Место, раздираемое противоречиями. Всякий может это почувствовать. Но Храмовая гора — другая. Это свободная зона. И я фотографировала там до 2000 года. Меня восхищали эти люди; я снимала школу для мальчиков на Храмовой горе, мечеть Куббат ас-Сахра (Купол Скалы) и мечеть Аль-Акса, стариков, что проводят оставшиеся годы, сидя зимой на солнце, а летом — в тени. Простую жизнь.
В двухтысячном все взорвалось: Вторая интифада. Храмовую гору закрыли для не-мусульман. Улицы Старого города стали еще конфликтнее. Я снимала и это. Снимала жесткость полицейских и арабских юношей, которыми движет гордость. Снимала аресты и драки, пока полицейские не начали узнавать меня в лицо, и я поняла, что если не остановлюсь, может стать плохо. Шел 2004 год, я была беременна вторым сыном и на время перестала снимать. В 2005 году я фотографировала для арабо-еврейской организации «Таайуш» («Сотрудничество») разрушение арабских домов в Иерусалиме и рядом с ним, и в разные годы сделала несколько отдельных проектов о жизни арабов в Иерусалиме. Мне были, например, интересны места, где мужчины играют в карты. Ислам запрещает азартные игры, так что места эти скрыты от любопытных глаз. Другой любимой темой был Рамадан. Это один из самых значимых периодов в жизни мусульман — месяц поста, когда люди не едят, не пьют и не курят до наступления темноты, а по пятницам на молитвы на Храмовой горе собирается до 100 000 человек. Я полюбила хадж-арт: когда человек возвращается из паломничества в Мекку, вся его семья разрисовывает фасад своего дома подобающими картинами. Возможно, это последний сохранившийся вид арабского традиционного искусства.
