Еврейские мужчины имеют репутацию «непьющих». Но это, разумеется, навет и поклеп. Ибо и в субботу полагается благословение — кидуш над бокалом вина, и во все традиционные праздники, не говоря уже о свадьбах. А на Пурим, по традиции, полагается основательно напиться, да не абы как, а так, чтобы не отличить рассыпчатое печенье «уши Амана» от сибирского пельменя, сваренного Мордехаем.

Почти в каждой еврейской семье есть свои легенды о том, как «дедушка напился на Пурим и такое вытворял…» Или: «После бар-мицвы наш оболтус решил, что он уже взрослый мужчина, и в Пурим назюзюкался так, что соседи подобрали его и принесли домой на руках — бедняжка спал в конуре, выгнав оттуда соседского лабрадора».

В Пурим пьют не только светские студенты и старшеклассники. Учащимся каждой йешивы разрешают на Пурим пародировать раввинов, учителей и директора и вдобавок — выпивать с ними за одним столом. Интересно и то, что преподаватели не обижаются на пародии и розыгрыши (часто довольно злые), не делают оргвыводов после праздника, а, напротив, сами выпивают, шутят и разыгрывают учеников. Школярские пьянки на Пурим — такая же традиция, как и маца на Песах.

Хабадники и сибирские евреи уважают водку. Евреи из Америки — виски и джин. Но все же главный еврейский напиток — это вино. Еще один поклеп, который не раз приходилось слышать: дескать, кошерные вина — невысокого качества. Хотя почему, собственно? Кошерность — не технология. Просто вино изготовлено иудеями. А иудеи, как известно, живут где угодно, и это значит, что существуют кошерные варианты любого вина — хоть бордо, хоть божоле.

В Израиле на наших глазах произошла бурная винная революция. И если раньше здесь от вина требовалось немного: чтобы сладенько, кошерно и недорого, то в последние годы выросло продвинутое поколение ценителей — и тут оказали положительное влияние последние волны репатриантов из стран традиционного виноделия. На Голанах, в горах Галилеи и Самарии понаоткрывались элитные винодельни-бутики, при них ресторанчики-погребки, повсеместно устраиваются дегустации и фестивали. И каждый винодельческий район оспаривает право называться «израильской Тосканой».

Когда Карни Эльдад — составительница путеводителя по Иудее и Самарии — собирала материал для своей книги, ее коллеги спрашивали: «Это же территории за "зеленой чертой". А не опасно было тебе колесить вот так по дорогам?» И Карни отвечала: «Конечно, было очень опасно! Я же целый год водила машину пьяненькая!»

Не так уж и давно винный бум достиг Иудейских гор. И вот я сижу в гостях у владельцев местной преуспевающей винодельни. На веранде ресторана мы беседуем с хозяйкой — Тамар, поскольку ее супруг Шрага Розенберг слишком занят, чтобы давать интервью.

-- Тамар, я слышала, что твой муж много лет занимался производством вина в подвале вашего дома. Это правда?

— Да, такое у него было хобби. Шрага был директором дома престарелых в Иерусалиме. У него академическая степень по социальной работе. Так вот: большой штат сотрудников, совещания, ежедневные обходы, беседы с пациентами. И все время ответственность за людей. Приезжал из Иерусалима уставший. Ну и чтобы расслабиться, Шрага возился в саду возле дома. Посадил сперва малину, ежевику. И начал делать ежевичное вино. У него получилось! Все друзья хвалили. Окрыленный успехом, взял и посадил виноградную лозу. И стал делать уже настоящее вино.

-- Ты ему в этом помогала?

— Вот еще! Это же было его хобби, а не мое. Мне хватало дел по дому. У нас подрастали дети, и у меня была своя работа — я инженер-строитель. Но вот однажды… Нам обоим исполнилось по пятьдесят лет, дети выросли, все было как-то налажено…

-- И вы решили стать винными фабрикантами? Вот так сразу?

— Ты не поверишь. — Глаза Тамар загадочно вспыхивают. — Шраге было видение.

-- ???

— Да. Ему привиделся сон. Будто сидит он на террасе большого красивого дома. Вот как мы с тобой сейчас. А ему навстречу поднимается от дивных виноградников белый пар. И постепенно пар превращается в фигуру старца. Это был Яаков-Авину (праотец наш Яаков). Шрага, откуда приходил Яаков-Авину в том сне? — обращается она к мужу, проходящему мимо нас с телефоном в руке. Ее муж, ничуть не удивившись, трубкой указывает в направлении виноградника:

— Вот прямо отсюда он и поднялся. Ну, дальше ты расскажи, извини, мне тут срочно, — и быстро спускается по ступенькам в цех.

— Значит, пришел во сне Яаков, — говорит довольная Тамар, — и обратился он к Шраге: «Ты знаешь, что это за место? Эта земля — самая лучшая для виноградной лозы. Тут ты должен заложить виноградник — вот тебе мое благословение ».

Шрага тогда совершенно потерял покой из-за этого видения. Несколько раз приезжал сюда и бродил по пустырям.

На мой взгляд, Шрага Розенберг совершенно не похож на мечтателя, одержимого видениями. Прагматичный такой ашкеназский джентльмен в вязаной кипе, в пуловере с закатанными рукавами. Мне всегда казалось, что и он, и Тамар — типичные немецкие евреи, йеким. И вдруг — видения. С другой стороны, в наших библейских краях еще не такие пророчества сбывались.

-- А ты не подумала, что это авантюра? Вот так все бросить и начать совершенно новое дело?

— Мы же верующие люди и знаем Танах, а там сказано, что эти места издревле славились виноградниками. В книге «Берешит», глава «Ваехи» (49:11-12) — помнишь, когда Яаков благословляет своих сыновей, какую он дает браху Йегуде?

-- Там, насколько я помню, сказано, что «Йегуда — молодой лев». А еще — что из его дома произойдут цари.

— Правильно. А дальше Яаков говорит про Йегуду: «Он привязывает к виноградной лозе осла своего и к ветке винограда сына ослицы своей. Моет в вине одежду свою и в крови гроздьев одеяние свое. Красны очи от вина и белы зубы от молока». Раши это объясняет так: у Йегуды будет столько винограда, что урожаем с одной лозы он будет навьючивать осла, а с одной веточки — осленка. И раз сказано, что в вине он будет стирать одежду и постоянно ходить с красными от опьянения глазами, то это значит: вина будет — хоть залейся! А мы знаем, что благословения Яакова сыновьям — это также и благословения тому уделу, который получает в Земле Израиля каждое из двенадцати колен.

Что может быть правильнее, чем делать вино в самой середине удела колена Иегуды, решил Шрага десять лет назад, когда закладывал наши первые виноградники. А я занималась строительством этого центра как прораб и инженер. Наша вера помогла изменить жизнь всей нашей семьи. Люди нас поддержали. Фонд развития Гуш-Эциона нашел частного инвестора из США. Наладили сотрудничество с местными кибуцами, они выделили нам места для виноградников.

Мы очень старались, мы и сегодня работаем день и ночь и при этом знаем, что делаем самую правильную вещь в жизни. Когда мы закладываем новые виноградники, повсюду в Иудейских горах видим следы древних террас. То есть земля помнит свое предназначение. Здесь у нас совсем рядом — Дорога праотцов, где археологи находят древние каменные гатот — давильни, и не только глиняные черепки, но и целые каменные кувшины, возраст которых 2,5 тысячи лет! И самое интересное, что эти винодельни соседствуют с такими же древними ритуальными бассейнами — миквами. Для чего нашим предкам надо было строить микву рядом с винодельней, в винограднике, вдали от жилья, как ты думаешь? А вот для чего: в ритуальной чистоте изготовлять вино для служения в Храме! Это вино везли по Дороге праотцов в Иерусалим для священников — коэнов. Ну, и для царского двора, понятно.

-- Понятно, что археологи и историки — на вашей стороне. А как отнеслись к идее нового (хоть и с древними традициями) винодельческого района ваши коллеги – профессиональные виноделы?

— С нами работают замечательные технологи. Мы сотрудничаем и с другими винодельнями — они закупают у нас излишки винограда. Современная наука подтвердила, что наш район идеален для винных сортов лозы. В Гуш-Эционе потрясающие природные условия. Во-первых, высота Иудейских гор — 900 метров над уровнем моря. Этим мы схожи с северной частью Голанских высот. Но мы отличаемся от Голан составом почвы. У них там почвы вулканические, базальтовые, а у нас — известковые. И поэтому вкус наших вин — особенный, отличается от других.
Во-вторых: холодный воздух. Это очень важно, чтобы были холодные зимы. Для наших широт Гуш-Эцион — просто очень холодное место. У нас бывает снег почти каждый год. Летом тоже перепады температур: в течение дня грозди купаются в солнечных лучах и впитывают свет, а по ночам прохлада. Вот поэтому растет великолепный виноград. Шрага говорит: «Вино не делается на заводе, оно творится на лозе!»

Сегодня у нас в Гуш-Эционе 500 дунамов виноградников. В основном классические сорта, которые позволяют нашей продукции конкурировать в мировых состязаниях: «каберне-совиньон», «мерло», «рислинг», «шардоне», «совиньон блан».
Но есть и редкие сорта, которые раньше в нашей стране не выращивали. Например, «гевюрцтраминер».

— Ой, я даже не могу это с ходу выговорить. Это белое, да?

— Этот сорт родом из Эльзаса. У него изысканный аромат. Попробуй.
Виноград мы собираем только вручную. И самое главное: мы его не транспортируем — производство так близко к лозе, что ягода не успевает испортиться на жаре — сразу попадает в чаны.

— Тамар, ты ведь родом из Германии?

— Нет. Мои родители из Германии. Они прибыли в Эрец-Исраэль в 1930 году как халуцим (пионеры). Мой папа прокладывал здесь дороги, хотя он из семьи ювелиров. Они были религиозные, образованные люди и верили, что на этой Земле любая работа — Божья заповедь! Мои родители, дяди и тети были среди основателей религиозных кибуцев в группе Явне — Тират-Цви и нескольких других. Такая большая семья первопроходцев. А мы со Шрагой стали первопроходцами в поселении Эфрат.

-- А семья Шраги откуда?

— Его родители были молодоженами, когда бежали из фашистской Германии в Польшу и потом еще дальше — в Советский Союз. Потом их советские власти уже во время войны сослали.

-- В Сибирь?

— Почти. Есть там такие Уральские горы… Может, знаешь?

-- Да ведь я там родилась, Тамар. В этих самых Уральских горах, в городе Свердловске, который теперь Екатеринбург. Никогда бы не подумала, что и Шрага родом оттуда же.

— Нет, там родилась его старшая сестра. А Шрага потом только слышал от родителей, как было ужасно, как они работали в самые страшные морозы. Вот поразительно: хоть и спаслись от Гитлера, но чуть не умерли от холода и голода. Маленькая дочка была при смерти из-за авитаминоза. Ее спасли, выменивая оставшиеся «заграничные» вещи на клюкву (это спасительное русское слово она произносит без акцента — МГ). А после войны Розенбергам разрешили выехать из Союза как «полякам». И они попали сначала в пересыльный лагерь Берген-Бельзен, а уж потом в Израиль. И Шрага родился в Иерусалиме.

Собираюсь уходить, но замираю у стены, где в рамках висят рисунки, выполненные легкими штрихами, словно кружевные.

— Тамар, я где-то уже это видела.

— Ну да, на наших этикетках. Местные художники постарались — мы объявляли конкурс на лучшую этикетку. Ведь наши названия — это тоже история Земли Израиля. «Нахаль а-Пирим» — древний акведук-водопровод, вон там, неподалеку. Его построили по велению царя Ирода около двух тысячелетий назад! Он доставлял отсюда воду в Иерусалим. А вот серия вин «Алон а-Бодед» названа в честь нашего знаменитого 700-летнего дуба, который является символом Гуш-Эциона и вообще символом сионизма. Кстати — мы используем только дубовые бочки, ведь от бочек тоже зависит вкус вина. Название «Эмек Браха» (Долина Благословения) мы взяли из 2-й книги «Диврей а-Ямим» (20:26): «А в день четвертый собрались в Долине Благословения, ибо там они благословляли Господа. Потому и называют это место Долиною Благословения и поныне» .

-- Где же эта долина?

— Да вот же она, прямо здесь. Это и есть Долина Благословения.