— Нет, — сказала сестра. — К тебе не хочу. Вы не делаете культа из еды.
На самом деле ей просто лень было вставать и идти целых четыреста метров. Конечно, мысль о вкусной и красивой пище, о фирменном кексе мой бабушки, например, могла бы поднять ее с места, но… В общем, мы остались сидеть у сестры дома, хотя ее мама тоже культа из еды не делала, да и плюшек на моей памяти не пекла никогда.
Вообще во всех моих знакомых семьях тогда, в первой половине восьмидесятых, с будничной едой отношения были вполне прозаические: в каждом холодильнике две огромные кастрюли с супом и вторым на неделю вперед, молоко и остатки каши на завтра. «Суп в доме должен быть всегда!» — говорила мама, снимая с огня очередную огромную кастрюлю, и рассказывала, как к прабабушке моей, мудрой женщине Ревеке Григорьевне, люди часто приходили с жалобами или за советом. Прежде, чем выслушать страждущего, прабабушка наливала гостю тарелку супа «с горкой». Человеку сразу казалось, что жизнь налаживается.
Бабушка, всегда предпочитавшая работу домашнему хозяйству, тоже готовила суп, но редко. Я его не помню. Зато помню, как она пекла самый простой бисквит, который в нашей семье называли кексом. Сперва моей детской обязанностью было вылизывать венчик. Потом — вылизывать венчик и мыть миску. К девяти годам бабушка начала доверять мне взбивание белков: «И миска, и венчик должны быть очень-очень чистыми, иначе ничего не взобьется. Яйца лучше брать холодные, из холодильника они лучше взбиваются. И ни в коем случае не останавливайся, иначе ничего не получится». Бабушка под настроение сыпала в тесто грецкие орехи или изюм, резала яблоки или терла лимонную цедру. В приступах детского консерватизма я требовала ничем не сдобренной классики, но куски кекса с добавками тоже таскала исправно. Даже с грецкими орехами.
Бабушка еще иногда делала блюда своего детства: кисло-сладкое мясо и фаршированную рыбу (мне доверяла зашивать шкурку суровой черной ниткой), но их рецепты как-то растворились в вечности. А вот рецепт кекса остался. Четыре яйца, чашка сахара, чашка муки. В юности я делала его для гостей и чтобы выпендриться. А мама — как пойдет: и для гостей, и для поднятия настроения, и просто потому что.
Когда-то мы с отцом детей пытались доказать друг другу, насколько улучшились наши отдельные жизни после расставания. В нашем доме давно уже не пахло кексом. И вот пришел бывший муж увидеться с детьми и начал гордо готовить ужин. Десять лет нашей супружеской жизни его коронным блюдом была яичница, но за тот год его кое-чему научили. Я уж не помню, что он там готовил, помню только, что в какой-то момент он с апломбом начал взбивать яйца. А потом… Потом он добавил в них соду! Соду!!!
Дети, подзабывшие вкус нашего кекса, спокойно ели отцовскую выпечку. Я попробовала, конечно, кусочек, но только для того, чтобы сморщить нос и громко сказать: «Завтра, дети, я испеку вам нормальный бисквит, как положено, без соды!».
И ведь испекла. И еще. И еще. И снова. И когда мы с отцом детей перестали другу что-то доказывать и выстроили нормальные отношения, я продолжила печь кексы. С яблоками. С лимонной цедрой. С какао. С молотой черемухой.
Выросшие совершеннолетние крошки уже и забыли про целый год без кексов. Они могут потребовать кекс в любой момент, они получают его даже и без запроса, просто потому что настроение хорошее или потому что я ленюсь сочинить другой ужин. Они договариваются, хотят ли они сегодня черемуховый, шоколадный или классический. Они съедают свою долю раньше, чем кекс успевает остыть. Эти растущие организмы горазды жрать, как им и положено. Но вот учиться готовить хоть что-то, кроме макарон, стейков и яичницы с беконом, они категорически отказываются. Никакие слова о семейной традиции и фамильном рецепте не в состоянии убедить этих злодеев.
К счастью, у них есть троюродная сестра, их сверстница. Технически она не моя племянница, а бывшего мужа. Но кто ж смотрит на такие мелочи, если девочка приходит ко мне и спрашивает: «Научишь готовить что-нибудь быстрое и вкусное?»
— Четыре яйца, чашка сахара и чашка муки. Посуда должна быть идеально чистой, а яйца – холодными. Когда взбиваешь, не останавливайся ни на секунду.
Мир в доме мудрой женщины Ревеки Григорьевны, моей прабабушки, пах супом. Мы с детьми суп не очень-то любим. Мир в моем доме пахнет бабушкиным кексом.
