א. Владимир Лорченков — первый молдавский писатель, которого все знают и даже любят. Да и сам Владимир Лорченков, отбросив стыд, как лишнюю одежду, заявляет: «Я — основоположник молдавской литературы на русском языке». И имеет к тому все основания, поскольку он — победитель «Русской премии», награды, вручаемой лучшим зарубежным писателям, создающим произведения на русском языке. «Букварь» — уже третья книга тридцатилетнего автора. И, что самое удивительное, третья книга подряд — хорошая.
ג. «Букварь» — это сборник коротких рассказов. Тридцать один рассказ — по числу букв (нет только рассказа о мягком знаке, и о твердом знаке рассказа нет). Зато есть рассказ на букву «Ы» — «Ыйбён». Так называлось средневековое народное ополчение в Корее. Спустя несколько сотен лет молдавские анархисты решили возродить Ыйбён под Кишиневом. В этом рассказе речь идет о маленьком партизанском отряде и боевых действиях. Но на самом деле, все равно о любви. Просто любовь — она не всегда на поверхности, понимаете? Иногда она даже там, где ее, по всем признакам, быть не должно.
ד. Проза Владимира Лорченкова — своеобразный литературный мост между севером и югом. На севере живет норвежец Эрленд Лу, который говорит о том, что видит, самыми простыми словами, но в этой простоте легко и уютно. Юг — это Этгар Керет, мистификация и абсурд как продолжение реальности. А посередине — Лорченков, чей магический реализм мерцает яркими цыганскими красками. Молдавия превращается в Израиль, Израиль — в Норвегию. Сравнения одиозны, однако всё на всё похоже — вы же не будете с этим спорить? Посреди Молдавии расцветает довольно Ближний, хотя несколько Дальний Восток, а равно Скандинавия.
ה. В мире, где любимая ночами превращается в толстячка, а рыбе в ресторане есть что сказать посетителю, прочая живая и неживая природа тоже весьма говорлива. Далеко не во всех рассказах речь ведется от имени человека. Иногда рассказчиком становится уставший от семейных неурядиц унитаз, иногда — неправильно приготовленный венгерский суп, а однажды — цветная наклейка на женских трусиках, внимательно следящая за личной жизнью своей хозяйки. А весло статуи «Девушка с веслом», между прочим, является Осью Мироздания. Так что вы бережнее с предметами быта и садово-парковой скульптурой, ладно?
ו. Все рассказы называются словами, которые с любовью ассоциируются мало. «Дамба», «Трицератопс», «Список покупок», «Йод», «Лимонад» и даже «Целибат». Здесь нет противоречий, это просто разные грани любви. Потому что:
«Впрочем, неважно, кто все придумал. Вы же не знаете всех деталей системы централизованного отопления? А в доме зимой тепло. Так что не надо вдаваться в подробности. Главное, что система отопления работает. Моя система Равновесия Любви тоже работает. Пока. В любом случае, мир уцелеет в одном случае. Только в одном.
Если любви будет ровно столько, сколько нужно».
ז. Утопить жену в бочке с вином — это тоже любовь. Особенно когда это совершается по взаимному согласию.
ח. Проза Лорченкова заразительна и обаятельна. Даже если речь идет о не самых симпатичных вещах, вроде бородатого анекдота «Вернулся муж из командировки…». Лукавый автор «Букваря» на голубом глазу перекраивает вечную, как мир, фабулу так, что рассказ, с одной стороны, чудится бредом сценариста почившей программы «Окна», а с другой — жутковатой историей о том, как легко стать неврастеником.
ט. Всех хороших женщин в «Букваре» зовут Иринами. Они очень-очень разные, непредсказуемые, колоритные и невозможно прекрасные. Но при всех различиях эти Иры схожи в одном — они оберегаемы, искренне и нежно любимы. Правда, одна Ира — зебра Кишиневского зоопарка. Но не бывает тех, кто не достоин любви! Тем более что, как сказал один владелец яхты, «у каждого свои недостатки».
י. «Букварь» — это книга о любви. Быть может, и о вашей тоже. Наивно? Ну и супер.
Еще о любви:
Девочка в платьице белом
Дочь партизана и сын патриота
Любовь и голуби
Прикладная алгология
