Добрый день, мисс!
Простите, не сразу вас заметил. Случайные посетители в нашем баре редки, а для завсегдатаев еще рано. А я, как видите, зачитался.
Итак, что я могу вам предложить? Сожалею, мисс, вы в баре «Хвойная бухта», а не на Манхэттене, здесь «Космополитен» не подают. Если вы устали с дороги, рекомендую «Малютку в гневе» или «Пробуждение страсти» для бодрости. Если продрогли, стаканчик «С Рождеством, твою мать!» будет в самый раз. А если надо скоротать долгий вечер, я обычно советую порцию «Еврейского счастья». Да, мисс, это вы верно подметили, у меня необычный выбор напитков. Все рецепты родились вот за этой самой стойкой под шелест страниц романов Кристофера Мура. За чтением я представляю, как смешиваю не водку с содовой, а надежду и наслаждение. Вы, конечно, можете подумать, что я совсем умом тронулся в своей глуши, но я предпочитаю называть это профессиональным взглядом на вещи. Если бы этот парень не писал свои истории, мог бы стать первоклассным барменом. Я бы даже сказал – Барменом, виртуозом нашего дела.
Представьте, мисс, что этот пустой стакан — вовсе не стакан, а человеческая жизнь.
Вот живет в Сан-Франциско некто Чарли Ашер. У него свое дело: доставшаяся по наследству от отца лавка старьевщика, и обожаемая жена Рэчел на сносях. Чарли — из породы неприметных хороших парней. Из таких обычно получаются самые заботливые папаши, самые верные и благодарные мужья и самые лучшие друзья. Он скромен, немного застенчив и никогда не лезет в первые ряды. Самые сильные потрясения ему дарит не реальность, а богатое воображение. Мур называет таких бета-самцами: даже в роли Джеймса Бонда они не будут выбивать дверь плечом, а вежливо позвонят в колокольчик.
Жизнь Чарли спокойна и размеренна, без особых неприятностей. Разве что работник в лавке весь трафик спустит на горячих филиппинских девочек или сестрица-лесбиянка новый костюм уведет без спроса.
Но в этот самый момент Бармен берет пустой стакан и тонкой струйкой наливает в него смерть.
Ведь как в жизни бывает? Кто-то оказывается случайным свидетелем чужой гибели, кто-то внезапно теряет любимого человека или же наблюдает, как тот медленно угасает день за днем. А кто-то даже сам становится смертью, и каждому в свое время неизбежно придется уйти. А ведь есть еще готы! И те, для кого издают книгу «Последний мешок», обучающую самоубийству при помощи целлофанового пакета. В судьбе Чарли сплетаются все эти истории.
Рэчел умирает, оставив мужу боль, пустоту и новорожденную малютку Софи. Бедняга, моя бабушка назвала бы его шлимазлом. Даже вытянув призовой билет в жизненной лотерее, Чарли получает в дар неведомую хрень без инструкции по применению.
Не успел он и шивы отсидеть, что для гоя само по себе потрясение, а в стакане уже все бурлит, шипит и взрывается. Силы Тьмы, мерзкие и соблазнительные гарпии, вонзили ядовитые когти в беззащитные души и пожирают их, разрывая цепь перерождений. Тайные стражи Кармы изо всех сил пытаются обломать этим тварям черные крылья, а заодно и мечты о мировом господстве, и загнать гарпий обратно. В ад. В канализацию. Поверьте, она ничем не лучше ада.
Вы беспокоитесь о своей душе? Это капли сомнения уже упали в стакан. Увы, мисс, без мистики никак нельзя. Без нее опять получится «отвертка», уже проверено.
Напрасно, вы отвергаете это, как вы только что изволили заметить, «пойло из преисподней». Как будто ваш любимый «Космо» смешивают в другом месте. Не спорю, вкус получается сложный, но тем он и прекрасен. И смерть – лишь одна из его граней. Но даже она не лишена обаяния жизни.
Смерть Мэдилин Олби потрясла Чарли. Вернее, не столько сама ее кончина, сколько жизнь, которую он видел в старухе всего за несколько минут до смерти.<…>
— Сыра в книге не было, — сказал он Софи, выкатывая ее из лавки в новой гоночной коляске. <…>Надевать шлем на дочь он не стал — из-за сыра. Он хотел, чтобы малютка озиралась — видела мир вокруг, была в нем. Когда Мэдилин Олби всем своим телом впитывала сыр, словно то был первый и лучший кусок в жизни, Чарли осознал: сам он никогда не пробовал ни сыра, ни крекеров, ни жизни. И ему не хотелось, чтобы дочь выросла такой же. Накануне вечером он переселил Софи в отдельную комнату — в ту свободную спальню, которую Рэчел украсила, нарисовав на потолке облака; по этому небу летел счастливый воздушный шар со счастливыми друзьями-зверюшками в корзине. Спал Чарли не очень хорошо — пять раз за ночь вставал проверять, как малютка, и всякий раз видел, что спит она безмятежно. А сам он вполне готов был не сомкнуть глаз, только бы дочь шла по жизни без его страхов и запретов. Лучше, если Софи в полной мере распробует весь сыр жизни.
Иногда лишь столкновение со смертью помогает понять, сколько всего нужно успеть в жизни. Успеть постичь и принять, простить и раскаяться, предотвратить конец света, попробовать сыр, в конце концов!
И еще признаться в любви, потому что главное в нашей истории – это любовь. Она не спит ночами, прислушиваясь к детскому дыханию, и набирает телефонный номер мамы на другом конце страны. Ведет под венец и бросает в пропасть, нарушая многолетние обеты. Это она записывает в волонтеры хосписа и в Армию Санты. Она улыбается первому крику пришедшего в этот мир, окружая его заботой, и поправляет подушки на постели уходящего, бережно храня его образ в памяти.
Посмотрите, любви в нашем стакане гораздо больше смерти. А вы говорите «пойло».
Следом за ними отправляется добрая порция абсурда. Чтобы голова не пошла кругом, добавим немного любезности и природной учтивости. Когда старушки глотают пакетики с надписью «Don't eat!», по помойкам бегают белочки в бальных платьях, а чернокожих младенцев называют в честь зубной пасты, главное — не терять самообладания и помнить о хороших манерах.
— И вы — Смерть?
— Так точно.
— Ну, это просто глупо.
— Я не глупо, миссис Посокованович. Я Смерть.
<…>
— Мистер Ашер, я прошу вас уйти.
— Нет, мэм, я вынужден настаивать на том, чтобы вы скончались сию же минуту. Вы просрочены.
Полученная смесь щедро сдабривается разными специями: от высокопарного слога до яростного мата. Для тех, кто любит покрепче, найдется парочка фраз из запасов гарлемских братишек. Ой, только не говорите «я такое не употребляю». Когда происходит реальная хуйня, словарь синонимов – последнее, что может понадобиться. Зато если повезет и она закончится, всегда найдется тот, кто возрадуется и молвит: «Как же сие отрадно!»
Ну вот, почти готово, осталось лишь украсить. Нет, листочек мяты или оливка хороши у вас на Манхэттене — здесь они погоды не сделают. А вот маленькая еврейская девочка с парочкой адских псов будут в самый раз.
Софи стояла рядом, оглядывая Одри снизу доверху, словно пытаясь угадать ее вес.
— Я еврей, — сказала она. — А ты еврей?
— Нет, я буддист, — ответила Одри.
— Это как шикса?
— Да, по-моему, — сказала Одри. — Это разновидность шиксы.
— А, тогда, наверное, нормально. И мои собачки — шиксы.
Зачем здесь собачки-шиксы, они же громадные адские псы? Ну, во-первых, они никого не спрашивали, а желающих возразить милой зверушке, способной проглотить бронированную сталь без ущерба для пищеварения и порвать в клочья любого демона, обычно не находится. Во-вторых, они умеют пить шампунь и потом пускать мыльные пузыри. Это прикольно.
А девочка – единственная, кто может отлупить адских псов хотя бы плюшевым зайкой, не опасаясь никаких последствий кроме слюней собачьего обожания. Может, она избранная? С еврейскими детьми такое случается.
Ну вот, стакан полон до краев изумительным… Кстати, как бы назвать этот новый коктейль. Может, «Сан-Франциско»? Вкус у него вышел такой же загадочный, мистический и обаятельный, как и сам Город Двух Мостов. Или все-таки «Пойло из Преисподней»? Милое название, будет напоминать о нашей встрече.
Вы хотите записать рецепт? Учтите, ни одна страховка не покрывает ущерб от вторжения Сил Тьмы. Так что не стоит готовить эту гремучую смесь дома, даже если вы крепко не ладите с соседями. Но вы всегда можете заглянуть в «Хвойную бухту».
А пока, мисс, просто пейте и наслаждайтесь. И не забудьте про маленький кусочек сыра.
И еще кое-что о гремучих смесях:
"Грязная работа": начало
Что же все-таки пьют девочки с Манхэттена
Хорошие руки и коралловые уста
