Плотника Иосифа завтра-послезавтра распнут на кресте за убийство, малолетний сын его останется сиротой, и придется им с матерью скитаться по свету, зарабатывая на жизнь фокусами. Зато юного Иудушку арестуют за антиправительственные действия, и никакого предательства не случится. А прокуратор Иудеи… Впрочем, кому какое дело до прокуратора? Был бы порядок в провинции, а порядка нет. Недавно богатого, уважаемого человека убили прямо у него в доме, куда только катится этот город.

Римлянин Помпоний Флат, посвятивший себя поискам волшебной реки и приобретший через то слабость желудка и неудержимость внутренних ветров, прибывает в городок Назарет. Ничего примечательного: скаредные старухи, римский наместник, храм, евреи. О евреях Помпоний Флат мнения двойственного: с одной стороны, в сравнении с другими народами они более умеренны в своих привычках:

Отказываются от многих продуктов, осуждают злоупотребление вином и ядовитыми веществами и, как бы странно это ни звучало, не склонны к содомии, даже в качестве дружеской услуги.
Но религия у них странная:

Всякий раз, когда судьба отворачивается от них, то есть всегда, евреи ссылаются на то, что это наказание Яхве – то ли за нечестивость, то ли за нарушение установленных им когда-то законов. Законов этих немного, и они вполне обычны: не убий, не укради и так далее. Но со временем на этого бога напало что-то вроде настоящей закономании, и теперь свод законов представляет собой безнадежно запутанную и мелочную бессмыслицу, так что совершенно невозможно то и дело не нарушать какое-нибудь из предписаний.

Однако во время странствий философ встречал еще и не такое, поэтому главное для него не религия, а хороший ужин и приятный собеседник. Но в Назарете бедняга лишен и того, и другого и вынужден к тому же расследовать убийство, за которое собираются повесить плотника Иосифа. Его сын Иисус пришел к Помпонию, пообещал награду и попросил найти того, кто на самом деле убил богача Эпулона. Улики говорят против Иосифа, но он почему-то отказывается защищаться и смиренно изготовляет крест, на котором его распнут.
Помпоний берется за дело, после чего Назарет приобретает все черты американской шизофренической деревни: местное население плетет заговоры, голодному Помпонию то и дело являются лисичка и ворон с сыром в клюве; приходит поговорить живой, но изъязвленный Лазарь с клюкой, толпятся влюбленные подростки и туповатые римские легионеры.

На месте Помпония сошел бы с ума любой — но только не человек, который ради отыскания волшебной реки мудрости пожертвовал здоровьем. (Всякую реку римлянин проверяет, выпивая воды из потенциально-мудрого водоема, а потому обладает если не мудростью, то бесконечным терпением и слегка расфокусированным зрением.) Помпоний бродит по городу, разговаривая с жителями и наместником, Иисус таскается за ним следом, безмерно утомляя вопросами. Помпоний по мере сил объясняет мальчику, как устроен мир:

Нет справедливости в природном мире. Ни в естественном, ни в сверхъестественном. Да ведь и боги тоже пожирают друг друга. Хотя, по правде сказать, не часто. Насколько мне известно, только Сатурн пожирает или пожирал собственных детей. Но, как тебе известно, боги не свободны от неравенства. Да, да, разумеется, вы не верите в наших богов, но пример со львом одинаково годится как для верующих, так и для безбожников. Ты понял?

– Нет, раббони.

– Это неважно. Когда-нибудь поймешь. И не называй меня больше раббони.
Эдуардо Мендоса – по мнению критиков, один из трех лучших испанских писателей современности – в «Удивительном путешествии Помпония Флата» предлагает читателю историю из серии «когда был Ленин маленьким», где вместо кудрявого мальчика Володи – кудрявый мальчик Иисус. Помпоний Флат, от чьего лица идет рассказ, выступает эдаким ученым лопухом, оторванным от реальности, но вынужденным то и дело предпринимать какие-то действия на пользу семьи Иосифа.

Наравне с людьми, главные действующие лица романа – боги различных пантеонов. Один из них, Аполлон, тайно и эффективно помогает Помпонию Флату найти настоящего убийцу Эпулона и освободить плотника. Примечательно, что Иисус, встретившись лицом к лицу с этим божеством густонаселенного греко-римского пантеона, падает в обморок. Как видно, многобожие спокойно позволяет общаться греко-римским богам с коллегами из других пантеонов, а те, кто живут под властью единого бога, такого безобразия вынести никак не могут и немедленно лишаются чувств.

Мендоса изящнейшим образом соединяет роман в письмах и плутовской роман, где есть не только очаровательная версия того, под чьим влиянием сформировалось мировоззрение Иисуса, но и свой вариант взаимоотношений богов и людей. Аполлон, объясняя Помпонию, почему он допустил смерть проститутки Зары, «набожной и доброй женщины, доверчивой и услужливой, а также ее бедной невинной дочери» Лалиты, говорит:

– Признаюсь честно, Помпоний, не все получилось так, как я того желал. В Греции дело повернулось бы иначе, а вот Иудея не моя земля. Хотел бы я взглянуть на то, как Мессия станет совершать чудеса на Пелопоннесе.
Нехитрая эта мысль вполне объясняет, зачем Бог заключил с Авраамом союз о наследовании земли Израиля. Глобализация хороша в деле наличия общественных туалетов и медицинской помощи, а кухня, храмы и письменность у каждого пусть остаются свои. Что касается отдельных философских экземпляров, то у них всегда есть возможность искать свою реку мудрости: в Индии ли, в Германии, в Центральных равнинах Америки или на Среднерусской возвышенности.

И другие римские (и не только) граждане:

Юноша в Риме
Цирк у моря
Общественные бани vs борьба за независимость