Принято считать, что Леонид Осипович Утесов — впрочем, тогда еще не Утесов, а Вайсбейн, — не получил среднего образования потому, что был отчислен из коммерческого училища за драку с учителем математики. По другим версиям, юный Вайсбейн подрался не то с православным священником, не то с раввином. Правда, теперь это не имеет значения. Важнее, что жовиальный юноша учился играть на скрипке и позже стал создателем советского джаза - искусства, истоками которого стали в равной степени метод импровизации, американские образцы и клезмерская музыка.
В апреле 1928 года, когда Леонид Утесов концертировал со своим «Теа-джазом» (предельно точное название, ведь настоящий джаз всегда театрален), Максим Горький опубликовал в «Правде» статью, чье название на много лет определило отношение советской власти к этой форме музыкального искусства. Статья называлась «О музыке толстых». Горький то ли ничего не понял про джаз, то ли был изначально предубежден - в общем, объявил его буржуазной музыкой. В 30-е же годы джаз вдохновлял самые разнообразные социальные группы, обуржуазился он лишь спустя десятилетия. Но Буревестник оказался пророком. Сегодня джаз - странным образом дорогое развлечение. Вполне себе «музыка толстых» - под нее уже не танцуют, её слушают в филармонических залах и дорогих клубах.
Питерский писатель и рок-музыкальный деятель Антон Соя написал гимн джазу как энергичной, полной эротики музыке «плохих парней». «Джаз-банда» - это веселая раздолбайская сказка, интеллигентская мечта о том, что можно истребить попсу и вернуть миру правильный порядок вещей. Причем истреблять попсу должны представители той же социальной группы, которая в двадцатые годы в Америке приложила руку к популяризации джаза, а именно гангстеры. Со скидкой на русские реалии это должны быть «правильные» бандиты, которые не опустились до радио «Шансон».
Город Южноморск, «заповедник российского джаза», живет по понятиям. При въезде в него с рекламного щита на гостей «зловеще уставились улыбающиеся Утесов и Орлова». Группировка, которая держит в подчинении Южноморск, называется «Веселая Бригада», ею руководит вор в законе Костя-пастух, которого короновал на зоне Папа Карло, который, в свою очередь, «еще у Лундстрема дул». И в то время, как по всей стране бандиты пошли во власть или в рейдеры и стали уважаемыми людьми, в Южноморске царят иные нравы. В городе можно исполнять и слушать только джаз. В местном кинотеатре идут только три фильма: «Веселые ребята», «Мы из джаза» и «Серенада Солнечной долины». Одно из главных развлечений джаз-банды и горожан - гастроли поп-звёзд. Их приглашают в Южноморск, а потом заставляют петь без фонограммы или «отрабатывать» название группы:
Пастух группу «Зверюги» на Центральной площади неделю в клетках держал... Рома был такой миленький, жалко его было. Все им фрукты в клетки кидали... «Хвабрику» целый месяц на прядильной фабрике отработать заставил.. «Коррней», бедных, на день врыли по колено в городском саду. Ну а «Стреллки»-то вообще забили.
— Насмерть? — выдохнул Бугай.
— Да нет, просто забили двери клуба, и сутки крутили им их фонограмму на полной громкости. С «Рукки вверх» вообще смешно было. Концерт у них на площади был. Ну свет там, шоу всякое разное. Начинается концерт, на сцену Пастух с братвой заваливается — все со шпалерами — и берут их на мушку, типа «Хэнде хох!». Так они весь концерт с поднятыми руками и простояли. Пока фанера их не отыграла.&&
Несмотря на реалии ХХI века, сюжет «Джаз-банды» развивается, следуя классическому для советского джаза образцу - кинофильму «Веселые ребята». Главный герой Костя, его возлюбленная Люба, все жизнерадостные бандюганы из «Веселой Бригады» и примкнувшая к ним звезда эстрады Алиса Марковна Дулина (некогда и она исполняла джаз) едут покорять Москву и возвращать джазу в прямом смысле общенациональное звучание. Костя-Пастух и Дулина запишут хит, захватят радиостанции «Блатной шансон», «Радио с танцами», «Попсятинка», «Национальное радио» и выступят в «Олимпийском». Концерт покажут по телевидению, и его увидит вся страна.
Простецкая и несколько затянутая комедия: регулярные драки, секс, «ЗИМ» вместо лимузина, свинка Дуся в роли верного пса... Лихо и однообразно. Главным в «Веселых ребятах» были счастливый финал, любовь, джаз, всенародное признание. Но невозможно же сегодня принимать за чистую монету хэппи-энд в духе комедии 1934 года. Поэтому любовь к «музыке толстых» и «большому стилю» Григория Александрова, утерянному, но не забытому, возможна сегодня лишь с изрядной долей иронии. И только эта ирония спасает книгу, которая без двух эпилогов вышла бы незамысловатой, как комедия Александрова.
Идея сделать джаз единственной и «народной музыкой» - очень смешная, но, конечно, трудно реализуемая. Все-таки Антон Соя долго был продюсером разных питерских рок-команд и точно знает, может ли джаз стать национальной идеологией в этой неритмичной стране. Да и потом, даже в одесско-советском изводе джаз - все-таки чуждая России, неисконная музыка. Поэтому в эпилоге № 2, точа ножи и топоры и желая прогнать с земли русской джазы-шмазы, в Москву собираются
&&двое с балалайками, трое с гармонями. Все музыканты, как один, даже самый толстый и красноносый, были похожи на поэта Есенина. У всех были пергидролевые кудри, кумачовые рубахи навыпуск, и только один, самый главный — Сергун, был в угольно-черном блестящем на свету цилиндре.
Но пока верные есенинцы и рокеры (герои эпилога № 1) собирают оружие и готовятся к завоеванию Москвы, эфир принадлежит правильным плохим парням и их прекрасным подругам. Нет ничего сильней интеллигентской мечты о лучшей доле. Джаз не кончается.
Еще джаз:
Пока не началось
Еврейский гангстер – «ba’al guf»
Джаз как молитва
