Случается, что новый автор публикует сначала сборник рассказов, через годик возвращается уже с повестью, потом — с романом. Мастер Чэнь начал сразу с большой книги, и это выглядело так, словно посреди поля внезапно выросло роскошное дерево. Далекие страны, безупречный язык, изящные манеры, истории, которые жалко дочитывать — закончатся, и что потом? Приключения самаркандского торговца, шпиона и философа Нанидада Маниаха, написанные таинственным автором под псевдонимом Мастер Чэнь, казались тонкой садистической шуткой: «Отведите меня к нему, я хочу видеть этого человека». И отвели бы, да не знаем куда.
Дмитрий Косырев, историк, востоковед по диплому и политическим убеждениям, журналист и писатель, политический обозреватель РИА «Новости», написал книгу, в которой собрал профессиональные байки, застольные разговоры, случаи из жизни, портреты и художественные фотографии, стилизованные под моментальные туристические снимки.
Вот хакка, «народ, начавший в незапамятные времена свой путь с севера Китая на юг, потом и дальше, сюда, в Малайзию и Сингапур. Народ, собравший по пути клочья диалектов, рецептов самой разной кухни — и научившийся быть жестким, сильным и живучим». Вот смешные и диковатые русские бизнесмены, полагающие, что в Азии непременно следует дезинфицироваться виски – изнутри и снаружи. Вот потомки белой эмиграции, впитавшие восточное понятие «дао» как родное, ищут следы своих предков — поселенцев на Филиппинах, которые впоследствии перебрались в Америку и Англию; вот индусы — поклонники русского поэта Пушкина; вот представители «нации бродяг», космополиты по профессии — дипломаты и журналисты. Всех этих людей объединяет жизнь вдали от родины, опыт изгнания, добровольного или вынужденного.
Евреи, на протяжении многих веков рассеянные по миру, из подобного опыта вынесли умение приспосабливаться к чему угодно и – вечную раздвоенность. Типичнейший пример — Дина Рубина:
«уезжая в морозную ночь из России уже почти двадцать лет назад, я не предполагала тогда, что все эти годы буду вести нескончаемый диалог с самой собой, пытаясь, наконец, понять, кто же я – израильтянка, еврейка, русская или американка. Меня в свое время даже в кутузку посадили в аэропорту, потому что я потеряла паспорт и ну никак не могла дать пограничникам ответа на этот вроде бы такой простой вопрос: «какова ваша идентичность?»
В книге мастера Чэня навязшая в зубах «идентичность» вынуждена крутиться ужом, чтобы не попасться на приманку простых определений: русский, бывший таможенник, бывший зек, экспат, бездельник, поэт, владелец звукозаписывающей студии... Все сразу и ничего из перечисленного; суть всегда сложнее, это банан — фрукт без косточек, а с людьми вечно что-нибудь не так, всегда откроется что-то неожиданное. Таких персонажей – половину жизни проводящих в чужих странах, наблюдающих без спешки, говорящих на языках – Мастер Чэнь любит как родных.
Попробуйте, представьте смысл слова «кто»: это о профессии, по крайней мере бывшей? Нынешнем роде занятий? Религии? Тот же Арсений, худой как борзая, был одновременно лучшим в Паттае туроператором по части сложных экзотических поездок — на таиландский север, в Чианг Рай, к храмам и островам соседней Камбоджи и так далее, отцом веселого татарского семейства, бывшим менеджером какой-то рок-группы в России девяностых и еще…
Сборник называется «Магазин воспоминаний о море» — магазин и есть. Но не супермаркет, а лавка, где на полках собраны редкие сувениры, миниатюры, изящные штуки, артефакты с далеких берегов. Короткие, на две-три страницы, истории рассказаны без намерения поразить и оставляют достаточно место для фантазии, а забредают сюда люди разные — индийские проститутки, китайские повара, русские дипломаты. Прежде всего, это маски, антураж шоу. Первые пять минут нужны, чтобы привыкнуть к избытку красок, а потом все эти айсбайны, джамбу, весь этот дуриан и роти чанай сбивают фокус достаточно, чтобы начать видеть неярких, но удивительно сложенных существ иного мира. Самое прекрасное, что они — такие же, как мы. Практически, это мы и есть. Нас только нужно получше рассмотреть.
И еще об идентичности:
Ускользающая сущность понятия
Город без скорбей
Романы как поиск идентичности
ID – без перевода
