60 лет назад по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР были расстреляны 13 еврейских деятелей культуры и науки, членов Еврейского антифашистского комитета и тех, кто обвинялся в преступной деятельности под прикрытием ЕАК.
ЕАК (во главе с не нуждающимся в представлении Соломоном Михоэлсом и с Ильей Эренбургом в числе активных членов) был создан во время Второй мировой войны, в 1942 году, с целью привлечь внимание евреев из стран-союзниц и добиться поддержки для СССР, в том числе финансовой. Проект оказался успешным (в частности было собрано 3 млн рублей на комплектование танкового подразделения «Советский Биробиджан»). Кроме поиска средств и формирования западного общественного мнения ЕАК занимался сбором и распространением информации о геноциде евреев на оккупированных территориях, а также об участии евреев в войне — с целью борьбы с советским антисемитским стереотипом «евреи воюют в Ташкенте». ЕАК издавал на идише газету Эйникайт («Единство»), вел радиопередачи на идише и многими — и евреями, и неевреями, и за границей, и в самом Союзе — воспринимался как коллективный спикер и представитель советского еврейства. При этом собственные инициативы ЕАК — проект крымской еврейской республики, подготовка издания «Черной книги» о Холокосте на оккупированных территориях и «Красной книги» об участии евреев в вооруженной борьбе с нацизмом, попытки бороться с антисемитизмом на освобожденных территориях — как правило, отвергались советским руководством.
По окончании войны нужда в ЕАК отпала, и его почти закрыли в 1946 году, но Сталин решил использовать комитет для влияния на будущее еврейское государство на Ближнем Востоке, и с закрытием повременили. ЕАК, постепенно ограничиваемый в своей деятельности, просуществовал еще два года; тем временем антисемитизм Сталина усиливался, МГБ готовило разные сценарии сионистского заговора, в январе 1948-го был убит Михоэлс, летом — выяснилось, что «приручить» Израиль не получается, и в ноябре ЕАК был распущен и начались аресты. За два года арестовали более 100 евреев — не только членов ЕАК, но и тех, кого обвинили в преступных связях с ними. Им инкриминировались: «буржуазно-националистические» взгляды, контрреволюционная деятельность в сотрудничестве с евреями других стран, шпионаж, пропаганда сионизма. Следствие длилось несколько лет, тяжелые многочасовые допросы по специальному опроснику, составленному Сталиным, перемежались пытками и побоями. 18 июля 1952 года были приговорены к высшей мере наказания и 12 августа расстреляны
партийный деятель А. (Соломон) Лозовский, поэт Ицик Фефер, ученый Иосиф Юзефович, врач Борис Шимелиович, поэт Лейб Квитко, поэт и прозаик Перец Маркиш, писатель Давид Бергельсон, поэт Давид Гофштейн, актер и режиссер Вениамин Зускин, журналист и переводчик Леон Тальми, журналист и редактор Илья Ватенберг, переводчица Чайка Ватенберг-Островская, журналист и редактор Эмилия Теумин.
Лина Штерн, директор Института физиологии АН, первая женщина-академик в СССР, а до того — первая женщина-профессор Женевского университета, была приговорена к ссылке на пять лет (в свои 74 года).
Через три года после исполнения та же Военная коллегия отменила приговор — за отсутствием состава преступления. Как процесс, так и реабилитация были тайными. Информация об этом полностью сфабрикованном процессе, ставшем важной частью ликвидации еврейской культуры в СССР, оказалась доступна лишь после перестройки.
По разным причинам, в том числе из-за упадка советской идишской литературы, одним из этапов которого как раз стал расстрел членов ЕАК, нам знакомы далеко не все эти имена. Мы, условные мы, реагируем, как правило, лишь на Зускина, Квитко и Маркиша. При этом, перефразируя известную мантру «на их месте мог бы быть каждый», на их месте могли бы стоять иные люди, нам более известные (некоторые из них — благодаря тому, что уцелели тогда): например, активнейший член ЕАК Илья Эренбург, Борис Слуцкий и Василий Гроссман, обвиняемые в связях с ЕАК, или — Самуил Маршак, Борис Иофан, Исаак Дунаевский, Майя Плисецкая, которых собирались ввести в президиум ЕАК за несколько месяцев до его разгрома.
