Сижу, читаю блоги, найденные на ключевые слова «умерла вдова Бабеля». Основная эмоция: «Боже мой, рука (тень, голос, эхо) из прошлого. Бабель – классика, а его вдова все это время была с нами, подумаешь, что во Флориде, но ее можно было увидеть…» Эта женщина, чей рецепт долголетия – мало есть и пребывать в хорошем настроении – приводит «Лос-Анжелес таймс», видится мне из всей массы ныне прочитанного необычайно цельной и яркой личностью. Технарь, высококвалифицированный конструктор, очень, видимо, смелый и волевой человек, она сначала пишет воспоминания о жизни с Бабелем, а теперь, перед самой смертью закончила мемуары и о своей жизни. Александр Жолковский рассказывает о беседе с ней (в книге «Звезды и немного нервно» М.: Время, 2008)
- Чем вы будете там заниматься?
- У меня есть дело. Я буду писать мемуары.
- О Бабеле?
- Нет, с Бабелем у меня все закончено. Я прожила свою интересную жизнь.
Она стала рассказывать о жизни инженера по туннелям, работе в горах, если не ошибаюсь, Кавказа, столкновениях с местным начальством, рискованных ситуациях.

Да, смелая. Такая, что жила в гражданском браке с евреем по имени Исаак, который и сам был непростительно смел. Она упорно добивалась его реабилитации, работала над собранием сочинений и сборником воспоминаний современников мужа. Она не была просто тенью, она была деятельной подругой и после его смерти, осознавала масштаб его личности, но, если и измерять «масштабы», она и сама была уникальна. Человек-эпоха. И вот это-то и вызывает сильную эмоцию у всех нас – эпоха кончается на глазах, вскоре останутся только тексты. А им не посмотришь в глаза.