Давным-давно один художник решил изобразить сцену воскрешения Лазаря и для этого приказал вырыть из земли недавно захороненный труп. Двое помощников позировали художнику, поддерживая мертвеца. Скоро они одурели от зловония и собрались уже бросить работу, но художник вынул нож и пригрозил зарезать обоих, если они не вернутся на место. Помощникам пришлось подчиниться. Художника звали Караваджо.
Одному художнику заказали групповой портрет местной роты добровольного ополчения. Портреты других пяти рот ополчения заказали другим мастерам. Наш герой изменил традиции, изобразив роту в момент, когда она отправляется в дозор (а не в статике, как было принято). Публике понравилось, ополченцам тоже. Художника звали Рембрандт.
Тридцать пять глав о самых знаменитых художниках мира проливают свет на личную жизнь, характер и творчество гениев, на судьбы не сразу признанных гениев и некоторых людей, о которых неловко говорить, что они вообще умели рисовать.
Идея книги заключается в том, чтобы приблизить небожителей к обывателям, поговорить об искусстве в формате еженедельного глянцевого журнала. Пикассо в кутузке и Эдвард Хоппер, лупящий свою жену; Моне, парализовавший работу вокзала, и Поллок, перевернувший в гостях обеденный стол со всеми приборами — художники из творцов превращаются в героев светских скандалов, трагических персонажей без намека на величие и надежды на безупречность. И в этом есть что-то жертвенное. Все эти люди когда-то положили свою жизнь на алтарь искусства, и теперь на этом алтаре их поклонники снова пытаются развести огонь. Никого теперь не загонишь в музей, при этом все хотя бы краем глаза видели шедевры героев этой книги: Мону Лизу в мультфильме «Симпсоны» или уорхоловскую Мэрилин Монро на принтах холщовых сумок. Факты из биографий великих творцов по замыслу Элизабет Ланди должны открыть невеждам глаза и на картины художников.
В ряды тех, о ком нельзя умолчать, попал и Марк Шагал. Даже нелюбопытный читатель узнает, что Мойше, как его звали дома, поступил в местную гимназию за взятку, что как-то раз он просидел две недели в тюрьме за просроченную регистрацию в городе Санкт-Петербурге; что часть его картин безвозвратно пропала во время погромов, а одно полотно консьержка пустила на крышу кроличьей клетки; и что картина «Белое распятие» — это вопль протеста и предвидение Холокоста.
Другими словами, искусство, история и политика в книге присутствуют тоже. Между сплетнями о семейной жизни и скандальном нраве можно узнать, кто первым начал подписывать картины («Здесь был Ян Ван Эйк. 1434» — подпись на «Портрете четы Арнольфини»), откуда взялись прерафаэлиты и кто они такие. В легкой развлекательной форме читатель употребляет внутрь субстрат идеи о трехмерной перспективе, выясняет, что краски бывают на масляной основе и на яичной, и заодно усваивает, почему художники столько веков воспроизводили исключительно библейские сюжеты.
И в этом есть смысл. В век дефицита внимания и звездных культов художникам пора выйти из тени, перестать прятаться за холстами и показать себя во всей красе. Показательно, что ни одной репродукции в книге нет, вместо них — комиксовые иллюстрации на заданную тему, и даже этот ход работает на концепцию:
«Человек может рисовать как бог и при этом быть далеко не ангелом. С другой стороны, знание об испытаниях и травмах, пережитых художниками, поможет вам глубже понять, как они добились столь безоговорочного успеха, а биографические детали могут пролить свет на творение, прежде ставившее зрителя в тупик.
И наконец, нам следует радоваться тому обстоятельству, что большинство художников гибли от чего угодно, но только не от скуки».
Читая эту книгу, от скуки тоже никто не умрет. Кроме, пожалуй, художников, ну так и не для них писано.
