Последние 150 лет – совершенно особое время в многовековой истории Иерусалима. Евреи не только вернулись со всех краев света в свой Вечный город, но и перестроили его до неузнаваемости. Сегодня очень любопытно пройтись по первым еврейским районам, возникшим за крепостными стенами Старого города. Здесь, в Йемин Моше и Маханэ Исраэль, Нахалат Шива и Эвен Исраэль время словно остановилось, многие улочки остались пешеходными, а дворики упорно отказываются вписываться в антураж XXI века. Неотъемлемая часть этих кварталов – синагоги, о судьбе которых и решил поведать Реувен Гафни.
Еврейское отношение к синагоге функционально: помпезности не требуется, главное, чтобы евреи могли собираться для молитвы. Постоянных общепринятых требований к архитектуре синагог нет, поэтому зачастую внешний вид здания не раскрывает его назначения. Зато синагога показывает суть и характер общины: в заведенных порядках и правилах, в степени богатства или аскетизма и даже в запахах. Например, читая описание синагоги «Шиват Цион», словно ощущаешь запах бурекаса, масайкаса, паниспонжадо и прочих традиционных сефардских угощений — семейство финансистов Валиро основало эту синагогу в позапрошлом веке и любило прямо здесь на исходе каждой субботы устраивать грандиозное по тогдашним меркам пиршество с музыкантами, сладостями и даже араком. Уже после возникновения Израиля потомки финансистов передали синагогу новым репатриантам из Курдистана и Персии, и в наши дни здесь царят ароматы других деликатесов.
История старых синагог прекрасно отражает и историю репатриации. Во второй половине XIX века в Иерусалиме появились семьи евреев из Бухары. На определенном этапе в городе даже возник Бухарский квартал, но еще до этого многие бухарские евреи стали селиться в районе Нахалат Шива и к северу от улицы Яффо. Семьи выходцев из Бухары были довольно многочисленны и состоятельны, и по традиции многие из них выделяли в своем доме отдельную комнату для «частной синагоги». Молились там в основном члены семьи, но если вдруг их набиралось меньше десяти человек, перед молитвой приходилось звать прохожих с улицы, чтобы те составили миньян.
Как-то раз необходимых десяти молящихся не нашлось в доме Йосефа Мусайова, а на улице ему попался не обычный прохожий, а один из самых почитаемых иерусалимских раввинов тех лет – рабби Яаков Меир. После молитвы Йосеф Мусайов воспользовался случаем и пригласил уважаемого гостя бывать в его синагоге постоянно, благо она находилась совсем близко от дома раввина. Но раввин сказал, что ему не по душе идея «частных синагог»: синагога должна располагаться в специальном здании. В ответ Мусайов тут же торжественно объявил, что он выделяет часть своего участка и все необходимые денежные средства для строительства синагоги, если, конечно, рабби Меир милостиво согласится «как следует» спланировать и устроить ее.
Рабби Меир милостиво согласился, и в 90-х годах позапрошлого столетия на выделенном участке появилась небольшая синагога «Бейт Йосеф», названная так, разумеется, в честь филантропа. Ее внутреннее убранство почти полностью, но в уменьшенном масштабе повторяло интерьер синагоги «Охель Ицхак», где рабби Меир регулярно молился до судьбоносной встречи с Мусайовым. Всенародная любовь к рабби Меиру (который чуть позже стал первым главным сефардским раввином Эрец-Исраэль) влекла к синагоге множество людей.
После смерти рабби Меира его место занял раввин Давид Шахарабани, которого в 40-х годах ХХ века сменил раввин Давид Йегудайов, правнук самого Йосефа Мусайова. С годами состав жителей в центре Иерусалима поменялся, а с ним и контингент молящихся. Но несмотря на то, что сегодня среди посетителей синагоги почти нет потомков выходцев из Бухары, ее стены заполнены памятными плитами в честь самых разных Мусайовых, а также Аминовых, Шломайовых, Йегудайовых и прочих достойных сынов бухарской общины. Вот такая вот история в камне.
На одной стене синагоги «Бейт Йосеф» и по сей день можно увидеть другой любопытный документ ушедшей эпохи – стодвадцатилетний свиток с Уставом, в котором рабби Яаков Меир собрал основные правила достойного поведения в вверенном ему заведении. Устав написан в строгой манере, среди прочего в нем предписывается «сидеть уважительно и не класть ногу на ногу», а также запрещается «плевать на пол, поскольку это оскорбление по отношению к Всевышнему и мерзость по отношению к людям». Кроме того, автор Устава наверняка был прекрасно знаком с нашей национальной привычкой всегда и всюду опаздывать, а потому позаботился вписать следующее правило: «Молитвы начинаются в установленный час, по наступлении которого не следует никого ждать». А вот в синагоге «Ахдут Исраэль», что на улице Яффо, 91, вам покажут другой артефакт – тайник, где во время британского мандата бойцы подполья хранили антибританские листовки.
Самая печальная глава книги описывает синагоги, которых сегодня уже нет. Бурное развитие Иерусалима стерло большую часть этого городского пейзажа, а тех, кто молился в старых синагогах, нет в живых давным-давно. И если не сохранить недавнего прошлого, история останется жить только на страницах книги Реувена Гафни.
И еще Иерусалим:
Глазами бывшего министра
Квартал-укрытие
Скрытое на виду
