В юности я мечтала стать полярником и дрейфовать на льдине. Я даже написала письмо в Ленинградский университет на океанографический факультет: не помешает ли мне тот факт, что я девица, живу в Москве и совершенно не знаю физики?
Вскоре пришел ответ в большом конверте из крафта на официальном бланке. Там было написано одно слово:
«Помешает».

Верить, конечно, официальным бланкам стоит не всегда. В том смысле, что дрейфовать на льдине можно и не зная физики, и не окончив океанографический факультет. Не всем удается, это правда. Но некоторые такие упертые, что рано или поздно попадают, куда мечтали. Остальным тоже иногда везет: они могут читать истории о том, как все устроено, например, в Арктике.

Марина Москвина, путешественник и сказочник, вместе с художником Леонидом Тишковым и некоторыми другими героическими людьми однажды отправилась в Арктику на маленьком, но прочном кораблике, с Луной в чемодане и с обещанием написать о путешествии книгу. Книга — вот. В основе своей это честный травелог, но с травелогами в современном мире все не так, как раньше. Это раньше можно было попасть первым в Арктику или на Северный полюс, или открыть Америку, или по ошибке попасть в Индию — в любом случае вы могли рассказывать что угодно и вас бы слушали, разинув рты. Теперь везде побывали люди, и все чаще — наши. И кто-то уже не только съездил, но и даже что-то написал о самой экзотической стране, если не в журнал, то в блог. Путешествия от этого почти потеряли первооткрывательскую ценность; на первый план выходят не этнографические диковины, а бытовые подробности и способы сэкономить без вреда для здоровья. С другой стороны, обычный турист по-прежнему прибывает почти в любое место назначения пустым и чистым, разве что с парой ориентиров, вложенных в память чьей-то заботливой рукой: вот здесь мы бились с турками, где-то поблизости проезжал Пушкин, а там, кажется, заключили с кем-то непрочный мир.

С Арктикой все еще сложнее: там, по сути, не за что зацепиться: лед, снег, белые медведи, северное сияние. Марина Москвина заполняет пространство самым неугомонным, что бывает в Арктике, — человеками. Названия кораблей и имена первопроходцев и второпроходцев, не названные никем и никогда фигуры эскимосов, фатальные ошибки и героические свершения. Эта привычка и сноровка читать следы на утоптанном культурном поле — такой же необходимости навык для автора хорошего травелога, как умение разбирать следы зверей — для хорошего следопыта. Москвина убедительна настолько, чтобы мы, оседлые и ленивые, втянулись и ощутили, сколь безразличны мы природе, как сильно зависим от нее (и она от нас) и как хрупко равновесие между этим безразличием и зависимостью.

Вдруг, считай, за последние десять лет, арктическая вселенная неузнаваемо преобразилась. Началось великое таяние льдов. Арктические берега покрыты свежими ледниковыми шрамами, на каждом шагу мы обнаруживали отступивших глетчеров. Кингсбей теперь не замерзает зимой, как раньше. Та же история в Гренландии, на Аляске, в Канаде, на севере России. Впервые за 125 тысяч лет Арктика растаяла до такой степени, что в июле можно доплыть до Северного полюса на обычном корабле! Жители вместо саней пользуются лодками. А зверье, прямо на глазах лишаясь гостеприимных и обжитых льдин, бродит сиротливо по береговым скалам и камням.

Но даже и эта «зеленая» история — еще не все, ради чего несколько десятков не самых тренированных людей однажды вылезают из дома, наряжаются в тяжеленные сапоги и ватные штаны и плывут в холодине и качке. Не только зачерпнуть ведром Гольфстрим и наловить зообентоса, и уж точно не ради «художественной акции»: написать на дрейфующей льдине слово «кочевник» или запустить в небо искусственную Луну. Марина Москвина рассказывает историю Брюса Чатвина, которого однажды накрыло редчайшим и восхитительным неврозом: аллергией на оседлый образ жизни. Чатвин уехал в Африку, открыл там культуру кочевников и был осенен идеей настолько безупречной, что даже комментировать ее бессмысленно:

«Мир, — ошеломленно заметил он, — должен быть сотворен человеком посредством скитаний и последующих рассказов обо всем увиденном».