Рашит Янгиров скончался три года назад. Он занимался русским кинематографом начала прошлого века и эмигрантским кино. Занимался, изучая архивные источники и периодическую печать того времени, с педантизмом и тщательностью настоящего ученого (показательно, что предисловие к «Другому кино» написал Абрам Рейтблат — один из самых дотошных историков отечественной культуры). Для Янгирова всегда был чрезвычайно важен исторический контекст, и сделанное им по значимости выходит далеко за пределы собственно киноведческой критики. Благодаря его работам некоторые аспекты истории России начала XX века предстают в совершенно новом свете. Многим памятна книга Янгирова «Рабы немого», которую можно назвать энциклопедией русского эмигрантского кинематографа.

Сборник «Другое кино» включает в себя статьи о зарождении кино в России, «царской хронике», цензуре в кинематографе, начале советского официоза и т. д. Обилие привлеченных документов, фактографическая выверенность — одна из главных особенностей этих работ. Одни цитаты чего стоят: отзывы, мнения, воспоминания (о Василии Розанове в кино, например). Или, скажем, свидетельства, помещенные в статье о русской «демилитературе» (пояснительные тексты и аннотации к кинолентам). Вот образец риторики кинокомментатора того времени: «Ловля блох в Норвегии посредством полного гипноза этого неуловимого животного, пьющего человеческую кровь обоего пола, находясь в сонном состоянии и безвыходном положении всего организма, каковой от вышесказанной насекомой подлости принужден страдать и чесаться в нежелательном направлении».

Янгиров был первооткрывателем в исследовании многих тем, связанных с немым кино. Один из примеров — статья «Еврейское кино России: в поисках идентичности. 1908–1919». По существу это краткий конспект гораздо более масштабного исследования еврейской темы в дореволюционном кинематографе. Янгиров пишет о самых разных проблемах — распространении кинотеатров в черте оседлости, первых фильмах на еврейскую тему (библейские сюжеты), появлении первой игровой еврейской картины:

В самом начале 1911 года на экраны Москвы и Петербурга, а затем и всей России вышел фильм «Л'Хаим» («За жизнь»), открывший еврейскую тему в русском игровом кино (его создатели, сотрудники московского отделения фирмы «Пате» Андрэ Мэтр и Кай Ганзен, через месяц закрепили свой приоритет еще одним фильмом — «Скрипка» по мотивам одноименного рассказа В. Герц¬мана). Впервые «драматические сцены из еврейской жизни» открыли зрителю незнакомый и во многом экзотический национальный быт и его персонажей при почти «естественном» освещении, не имевшем ничего общего с уличным анекдотом или раешным фарсом. Проблемы любви, брака и семейной жизни, ставшие главной темой картины, выгодно отличали ее от господствовавшего тогда на отечественных экранах жанра «русской старины» (не случайно этот фильм кинопресса сравнивала с «боевиками» сезона — «Марфой Посадницей» и «Княжной Таракановой»).

Отдельные факты, собранные отклики прессы и современников здесь не менее любопытны, чем общий ход рассуждений, намечающий пунк¬тир в разработке проблемы. Эту статью невольно начинаешь рассматривать как краткий исторический очерк по теме, заслуживающей солидной монографии. Жалко, что Янгирову так и не довелось ее написать.