В прошлой жизни я был крысой. Офисной. Сидел в клетке-кубикле, бегал в назначенный срок к банкомату, коллекционировал кредитки и карточки постоянного покупателя, ходил, страшно вспомнить, на новогодние корпоративы. Светлое будущее представлял как удвоение ежемесячного банкоматного пайка, замену пластика на «золотой» и «платиновый». И, разумеется, увеличение кубикла до размеров кабинета. Отдельного. Персонального. Большого-пребольшого.

И вдруг…

Бывает ведь так, что живет себе человек, никого не трогает, работает, к примеру, принцем, а потом вдруг встречает старика, больного, гроб с покойником и — бабах! — меняет свою жизнь.

Или вот еще известная история, неподалеку тут случилась, если от нашего киббуца вдоль Кинерета ехать — от силы полчаса. Сидели ребята-рыбаки, обсуждали баб, глобальное потепление, обмеление озера, падение уловов, предстоящие выборы в парламент Римской империи. И вдруг им говорят: «Хевра, не тем вы занимаетесь, есть работа получше». Бабах! — и вся рыбацкая компания меняет специальность.

К рыбакам еще, помнится, присоединился мытарь. Работник налоговой, извините! Это не принц какой-то, профессия денежная. Вот уж бабах так бабах!

Или вот еще. Жили семнадцать разбойников, жил Кудеяр-атаман… Бабах! И атаман режет уже не корысти ради, а во имя светлых идеалов.

Словом, бывает так, что человек вдруг — раз! — и спрыгивает с привычной ему карьерной лестницы.

У меня, правда, подобный процесс прошел по облегченному варианту. Ну, или пока проходит. То есть постоянную работу я уже довольно давно бросил, а вот до спасения человечества или хотя бы собственной души руки пока не дошли.

Но еще в прошлой жизни я прочел (возможно, даже не в Интернете, а на бумаге, то есть давным-давно), что при наличии подходящей профессии работать можно где угодно. Был бы ноутбук и выход в Интернет. В амстердамском кофешопе, тайском массажном салоне, поезде «Евростар», на скамейке в парке, на пляже, под пальмой, на пляже под пальмой… Дома, конечно, тоже можно, но зачем сидеть дома, если можно под пальмой?

Правда, когда читаешь про все эти дауншифтинги и фрилансы, находясь в кубикле, то воспринимаешь прочитанное как сказку. Ну, примерно как Кудеяр воспринял бы истории о том, что в один прекрасный день бывший рыбак ему скажет: «Ну ладно, ахи*, раз попал на небеса, так уж и быть, заходи…» То есть верить-то хочется, но получается со скрипом.

И вдруг… бабах! — и я понимаю, что сказку можно сделать былью. Прямо сейчас. Ведь с профессией мне повезло. Ноутбук у меня есть. Остается выбрать рабочее место.

И я выбрал. Завел себе кабинет. Лучший из всех. Как там у «Битлз»? The greatest of them all!

В прошлой жизни мне довелось по работе несколько раз посещать кабинеты ну очень важных персон. В этих кабинетах были всякие развлекалочки: дорогая итальянская мебель, аквариумы с морской водой, полсотни телевизоров во всю стену сразу, фотопортреты хозяев в компании с гениями всех времен и народов, камины, не включенная в розетку аудиотехника заоблачной ценовой категории и т.п.

Но мой кабинет смешно даже сравнивать с убогими кубиклами ВИП-ов. Точную цифру я назвать не могу — из-за отсутствия подходящей рулетки. Судя по картам Google, никак не меньше 10 000 квадратных метров. Да, много вы знаете кабинетов, отмеченных на Google Maps? А мой там есть. Наберите «habanim Beit Zera» и убедитесь сами. А-баним — это сыновья, сыновья киббуца, погибшие в войнах Израиля. Памятник им (заменяющий портреты на фоне гениев в иных кабинетах) стоит при входе.

Аквариума с морской водой у меня нет. Есть рукав пресноводной реки Иордан, в которой обитают черепахи, иногда вылезающие погреться на солнышке. Еще обитали утки, но их что-то потянуло в Россию — улетели. В прибрежных тростниках водятся дикобразы и мангусты. По кабинету моему летают горлицы и зимородки, ласточки, кулички, нектарницы, а-а-а-а-а-а-и-зеленые-попугаи. И не только летают, а еще и поют, вживую. И никакая аудиосистема класса «хай-энд» не способна конкурировать с этим живым звуком.

Еще у меня на рабочем месте есть мандариновое дерево, и оливковое, и много других деревьев и кустов — просто для красоты. Розы вот недавно расцвели, штук сто, наверное. Пальмы есть, как и было обещано. Мне больше всего импонируют три пальмовых ствола, растущие из одного корня. Почему-то они ассоциируются у меня с тремя тополями на Плющихе. Здесь же несколько кострищ, где при желании можно пожарить шашлык. Вам часто попадались кабинеты, в которых можно жарить шашлык на открытом огне?
Мебель, правда, не элитная, а бывшие в употреблении (и даже очень бывшие) столы для пикников с приделанными к ним скамьями. Но это только к лучшему. Ведь элитную мебель особо не сдвинешь с места, а стол для пикника легко (ну, относительно легко) перетаскивается в тень, отбрасываемую пальмой.

Да, этот небольшой недостаток выяснился в первый же рабочий под пальмой день. На солнце дисплей ноутбука превращается в слепящее глаза зеркало. В тени уже лучше. Но для того, чтобы можно было видеть текст, не издеваясь над собственными глазами, нужен небольшой аксессуар, создающий тень внутри тени, защищающий экран ноута от излишнего света с трех сторон. Аксессуар был сделан из трех купленных в магазине «Офис депо» черных картонных папок для хранения всяких канцелярских бумажек. Прошел испытания в пальмо… в полевых условиях вполне успешно.

Ах да, Интернет! Патч-корд от дома до работы, увы, не дотянешь. Нужна беспроводная связь. К счастью, поблизости есть несколько жилых домов. Не все их жители запаролили свои беспроводные роутеры, за что им огромное спасибо. Что касается заповеди «не укради», то я ее никоим образом не нарушаю, так как Интернет у нас раздается с одного сервера на весь киббуц и платят за него все киббуцники фиксированную сумму.

Чтобы быть до конца честным — еще о мелких недостатках. Большую часть времени я провожу здесь один. Но, поскольку входная дверь никогда не закрывается, иногда бывают гости. Периодически, скажем, появляется трактор, по звуку напоминающий боевой вертолет «Апач», идущий на бреющем (хотя вертолет немного тише). К трактору я отношусь примерно как к пылесосу — на рабочем месте должен быть порядок, ради этого можно чуток и потерпеть.

Иногда приходят дети. Ладно еще детсадовцы, но один раз появились младшие школьники, решившие поиграть в футбол. С футболом в Израиле — совсем как в России, то есть любят и умеют играть в него все, кроме национальной сборной. И я вдруг оказался в центре футбольного поля. Я в принципе против мяча ничего не имею, но вот мысль получить им в лучшем случае в морду, а в худшем — в дисплей не показалась мне привлекательной. Я попросил детей переместиться. Кабинет большой, места много. Удивительно, но они меня послушались.

Еще как-то, придя на работу во время школьных каникул, я обнаружил палатку, установленную неподалеку от моего рабочего стола. К счастью, туристы попались неназойливые, а потом и каникулы кончились.

По шаббатам и праздникам мой кабинет превращается в парк. Даже табличка у входа гласит: «Парк сыновей». Киббуцники устраивают здесь пикники. Дети, собаки, шашлыки, одноразовая посуда… Я не работаю по шаббатам и праздникам, так что проблем не возникает.

Беспокоит лишь одно. Аборигены очень любят присказку, напоминающую российский анекдот про зиму зеленую и зиму белую. Только в варианте Иорданской долины говорится о том, что пасхальное лето — это еще ничего, а вот летнее лето… Боюсь, что кондиционер для моего лучшего на свете кабинета пока еще не придумали.

* Ахи (ивр.) — брат мой.