Переселившись из России в Израиль относительно недавно (как заметил один местный житель: «Ты даже не новый репатриант, а новейший!»), я, наверное, лучше, по сравнению с репатриантами просто новыми, не говоря уж о старых, замечаю различия между двумя странами. Отличий этих не так уж много, но они есть. Вот, к примеру…
Израильские мухи не похожи на российских. Российские пролетают мимо тебя с громким жужжанием, толком даже не представляя, куда и зачем они летят. Есть в них какая-то широта души, размах и разгильдяйство. Есть пренебрежение к собственной жизни, потому российская муха обычно легко уничтожается с помощью простой газеты, не говоря уж о мухобойке.
Не то муха израильская. Израильская муха похожа на риелтора, специализирующегося на аренде дешевых квартир и приторговывающего в свободное от основной работы время гербалайфом. Назвать ее назойливой, навязчивой и настырной — унизить и оскорбить. Израильская муха не отлетает от своей жертвы дальше, чем на пару сантиметров, без труда увертывается от мазохистских злобных шлепков, садится, садится, садится, ползает, ползает, ползает, перебирая мерзкими маленькими лапками...
Умирает израильская муха, вероятно, от старости. «Едиот ахронот» против нее не помогает. Несерьезно. Не случайно же одного из самых известных демонов в истории человечества звали Вельзевулом, то есть «бааль-звувом», «повелителем мух»?
Израильские китайские товары не похожи на российские китайские товары. В израильских китайских карандашах постоянно ломаются грифели, а при попытке исправить ситуацию с помощью израильской китайской точилки ломается весь карандаш. Израильские самоклеящиеся крючки для кухни и ванной гарантированно отклеиваются от любой поверхности через секунду после приклеивания. Если их, разумеется, с ходу не посадить на отдельно купленный клей, желательно сделанный в Европе. Но даже эти крючки более клейки, чем израильский китайский скотч. Если российская китайская отвертка-крест способна испортиться после первого употребления, то израильский ее аналог ни к чему не пригоден с момента покупки. А какое занятное изобретение израильско-китайская сушилка для столовых приборов… Если в нее поставить, скажем, вилку, та немедленно выпадет через край. Поставил — выпала, поставил — выпала… Так хитроумно рассчитано соотношение высоты сушилки и центра тяжести вилки.
Прежде чем купить израильский китайский велосипед, имеет смысл окончить курсы по сборке-разборке велосипедов. Пригодится — у велосипеда на ходу будут самооткручиваться педали и руль. К тому же, после первого дождя покроется ржой часть деталей из нержавеющей стали, а из двадцати одной скорости, заявленной продавцом, будут работать от силы пять. Прямо как у великого Филипа Дика в «Scanner Darkly»: «Эти цветные, занимаясь велосипедом, разобрали его не теми инструментами, поскольку не разбираются в технике, а когда снова собрали, то три скорости остались на полу их гаража. Возможно, до сих пор там лежат». Вся эта история с китайским импортом наводит на обидный для любого сиониста ответ на вопрос «Какая нация всех хитрее?».
Израильская халва не похожа на российскую. Как минимум один сорт, самый дорогой. Она слишком нежна на вкус. Прямо как обещано в сказках «Тысячи и одной ночи». Она не пачкает жирными пятнами то, к чему прикасается, например, полиэтиленовый пакет. И продается она не в этом пакете, а в аккуратненькой коробочке, украшенной отрывком из сказок 1001 маркетолога (о том, как в стародавние времена юные жители древней Иудеи готовили удивительное лакомство из плодов первого попавшегося под руку дерева). Так вот, главное различие двух халв (халвей?) — в растительном масле. Традиционная российская халва, являющаяся правопреемницей халвы советской, скорее всего, делается на масле подсолнечном. Если, конечно, в процессе производства вообще используется растительное масло. В израильскую же халву льют масло оливковое. Да, к слову, рассказал бы мне кто до алии, что я буду лить оливковое масло класса «extra virgin» в скрипящие дверные петли…
Израильский чай. Тут вопрос сложный. Возможно, чай никто не пьет, потому что он никуда не годится. Или же такой чай продают, потому что все равно его никто не пьет, а пьют кофе (к слову, отличный). Видя на полках магазина пачки чая «Wissotzky», я бормочу под нос кощунственный слоган: «Спасибо, что живой».
Израильские холодильники не похожи на российские холодильнички. Я вспоминаю холодильник, купленный в России на дачу, и понимаю, что тут его посчитали бы игрушечным. В крайнем случае в таком держали бы бутылочки с детским питанием какие-нибудь бедные студенты. Настоящий израильский холодильник маленьким не бывает. Он даже средним не бывает. Бывает он лишь большим, очень большим или громадным. Не от жадности, не от чревоугодия, не от какого другого смертного греха. А токмо по жестокой необходимости. Россиянин большую часть года может ставить кастрюлю на балкон, а пиво охлаждать в ванне под непрерывно льющейся струей из крана. А у нас тут и ванн никаких нет, а на балконе даже морозной зимней ночью теплее, чем в холодильнике.
Израильские куры не похожи на российских. Главное различие даже не в том, что израильские до того, как я их купил, проплавали оговоренный правилами кашрута срок в солевом растворе. Тут я ничего не могу сказать, кроме слов благодарности неизвестному раввину за сэкономленную в моем домашнем хозяйстве соль. Но вот чем объяснить жуткую небритость и недоощипанность израильских кур по сравнению с чисто выбритыми (I`m your Venus, I`m your fire at your desire!) курами России?
Да, туалетная бумага! Она традиционно занимает в израильском супермаркете бóльшую площадь, чем в российском — алкогольные напитки (с учетом пива). Ее продают расфасованной в упаковки жутких размеров. По 48 рулонов точно, а может, и по 96 бывают. Самые завзятые любители шопинга выделяют под туалетную бумагу отдельную тележку. Впрочем, количество рулонов компенсируется невероятной скоростью, с которой этот товар народного потребления расходуется дома. Гораздо быстрее, чем его российский конкурент. Вероятно, производство строится на какой-нибудь хитрой нанотехнологии (не зря же Израиль — мировой лидер по хай-теку). Изобретатель этой чудо-бумаги уже, наверное, приобрел персональный остров на Багамах и присматривается к небольшому домику в Барвихе.
В российской деревне благосостояние семьи оценивается, в частности, качеством забора на приусадебном участке. Старый, покосившийся и в дырках? Значит в доме пусто, брать нечего. Появились в доме деньги — забор чинится, красится, а по мере роста благосостояния — сменяется на новомодный и в меру экономичный «металл» (хотя бы со стороны улицы), а то и на не выходящий никогда из моды кирпич. У нас в киббуце забор один —- вокруг всего киббуца, установлен еще в те времена, когда еврейские поселения строились с применением «тактики стены и башни». От соседей же тут отгораживаться не принято, да и садики даже рядом с богатыми израильскими домами кажутся какими-то игрушечными по сравнению с бескрайними просторами российских шести соток.
Различия отыскиваются как на земле, так и в небе. Есть Луна российская, а есть — израильская. Российская, в зависимости от фазы, похожа то на буковку «р» без палочки, то на буковку «с» и всю ночь висит примерно на одном месте. Израильская мигрирует по небу, при этом лежит на боку и на букву не похожа — ни на кириллическую, ни на квадратно-вавилонскую.
В России не привыкли к жаре и не умеют с ней бороться. В Израиле же не верят в холода. Поэтому стеклопакет в израильском доме — такая же редкость, как холодное пиво в московском ларьке в середине лета. Интересно, хотя бы у Невзлина с Гусинским есть дома стеклопакеты?
