Сначала Ву Линь всего боялась. Бегство на корабле из нацистской Европы, далекий Шанхай, кругом чудны́е китайцы и диковинные иероглифы. Но обычная китайская семья приняла маленькую беженку как родную, а дружба с китайским мальчиком Чжоу А-Генем помогла ей снова обрести радость жизни.

С тех пор миновало пятьдесят лет. Ву Линь приезжает в Китай и встречается с другом детства…

Таков сюжет полнометражного мультфильма, вышедшего на китайские экраны в последние дни мая. Фильм «Еврейская девочка в Шанхае» выпущен Шанхайской студией анимационных фильмов и основан на изданном в 2008 году одноименном комиксе, чей автор, писательница Ву Линь, и подарила главному персонажу фильма свое имя.

Мультфильм явно рассчитан на экспорт: международные прокатчики уже заинтересовались, а в китайских кинотеатрах он идет сразу с английскими субтитрами, благо и аудитория имеется — в Шанхае, если кто забыл, аккурат в мае открылась Всемирная выставка 2010 года. Видимо, как раз поэтому круглоглазый Чжоу смахивает на усредненного европейского мальчика, а Ву Линь получилась у китайских аниматоров рыжая, с голубыми глазами и легким намеком на еврейский шнобель.

Но шутки в сторону, потому что «Еврейская девочка в Шанхае», несмотря на хэппи-энд, в общем-то рассказывает о Холокосте. И об одной из его малоизвестных страниц — о том, как Шанхай стал спасительной гаванью для более чем 30 тысяч евреев, бежавших сюда из нацистской Германии, Австрии, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Польши и Литвы. Оккупированный японцами с 1937 года, Шанхай был единственным местом в мире, где от беженцев не требовали ни паспортов, ни виз.

Эти 30 тысяч стали третьей еврейской общиной Шанхая периода новой истории. Первой считались «багдади», евреи из Ирака, появившиеся в Китае еще в середине XIХ века. Среди небольшой, но весьма богатой и влиятельной общины были отцы-основатели виднейших предпринимательских династий Гонконга, гордые и англизированные Сассоны и Кадури. Вторую общину составляли русские евреи, нашедшие в Китае убежище от погромов и бедствий революции и гражданской войны.

Третья волна беженцев была разношерстной. Одни, евреи из Польши и Литвы, спасенные «праведником мира», японским дипломатом Тиунэ Сугихарой, пересекли на поезде всю территорию СССР. Другие прибыли из Европы на роскошных круизных лайнерах.

Районы Шанхая, где поселились беженцы, преобразились на глазах. Появились магазины одежды, рестораны, книжные и сапожные лавки, фабрики, немецкие булочные и австрийские кафе — недаром один из районов, где поселились беженцы, прозвали «маленькой Веной». Открылись религиозные школы и синагоги. Еврейские музыканты играли в Шанхайском филармоническом оркестре, ставились театральные спектакли и даже (гевалт!) работали кабаре.

«Евреи устроили школы, организовали спортивные команды, создали передвижную библиотеку, даже оркестр и футбольную команду, - восторженно пишет издание Сhina Bus. — Стоит упомянуть, что даже в таких трудных условиях евреи, как ни удивительно, издавали десятки газет и журналов».

В этих описаниях слышны нотки традиционного китайского уважения к евреям. И не только к самим евреям, но и к еврейским деньгам: Китай давно одержим книгами об истинных или мнимых «секретах» еврейского делового успеха. Чтут здесь и еврейское наследие. Во внушительной реставрированной синагоге Оэль Моше открылся «Шанхайский музей еврейских беженцев», отремонтировано бывшее здание клиники, где лечили беженцев, действует синагога Оэль Рахель. Хабадский еврейский центр обслуживает гостей города и полторы тысячи евреев из США, Франции, России, Аргентины, Израиля, Канады, которые постоянно живут в Шанхае.

Американский журналист Рон Глюкман, чьи родители также спаслись от Холокоста в Китае, вспоминает, как еще в 1990 году застал в Шанхае кучку престарелых профессоров. В полуподпольных условиях они изучали Библию и еврейские традиции. «Они объединялись в полдюжины ассоциаций с амбициозными названиями типа "Центр израильских и еврейских исследований Китайского института мира и развития". Однако в этих организациях состояли одни и те же люди, которые обменивались все теми же вторичными научными сплетнями», - пишет Глюкман.

Через несколько лет все изменилось. Возрождение интереса к еврейской истории? Поощрение "еврейского туризма"? Видимо, и то, и другое. Профессора переселились из темного подвала в солидный особняк с медной табличкой на двери, а их группки слились в Центр еврейских исследований. В 1992 году в Нанкинском университете был также открыт Институт еврейских исследований, издавший сокращенную китайскую версию «Еврейской энциклопедии» - 900-страничный труд, над которым работали сорок ученых. А в Кайфэне потомки евреев из самой древней общины (числом пятьдесят) с гордостью демонстрируют туристам самих себя и старинные здания — все, что осталось от их общины, возникшей еще в XII веке.

Но вернемся в Шанхай, к еврейским беженцам. Жизнь их не стоит идеализировать: она была и бедной, и нередко голодной. Беженцы зависели от финансовой помощи еврейских общин Шанхая и американских евреев; особенно трудно им пришлось, когда японцы интернировали «враждебных» американских и британских граждан и в том числе евреев-«багдади» с английскими паспортами.

В феврале 1943 года под давлением немецких союзников японцы приказали всем «не имеющим подданства беженцам» в течение трех месяцев переселиться в «ограниченную секцию города». Так возникло шанхайское гетто в Хункоу. Более 300 еврейских магазинов, мастерских и других предприятий в других районах были закрыты. Согласно Дэвиду Кранцлеру, автору капитального исследования «Японцы, нацисты и евреи: Община еврейских беженцев в Шанхае, 1938—1945», в гетто на пространстве менее квадратной мили теснились тысячи беженцев и до 100 тысяч китайцев.

В шанхайском гетто не было ни стен, ни колючей проволоки. Тем не менее, в нем соблюдался комендантский час, расхаживали патрули, а на выход из гетто требовалось особое разрешение властей. Зима выдалась очень холодной, в гетто начался голод.

«Еды было мало. Беженцы живо описывают, как они, одетые в тряпье и самодельные сандалии, дрожали от холода суровой шанхайской зимой, - пишет Глюкман. — Но в отличие от Европы, евреи в шанхайском гетто жили не хуже, чем окружавшее их население. И здесь не проводилась политика репрессий или геноцида».
С 1944 года начались бомбежки союзников. Летом 1945 года во время воздушной атаки на японскую радиостанцию в Хункоу погибли 33 еврейских беженца и неустановленное число китайцев, около 500 человек были ранены. После освобождения города евреи Шанхая разъехались кто куда — многие оказались в Америке, Англии и Канаде. Сегодня они с детьми и внуками приезжают в Китай, встречаются, публикуют воспоминания и исследования. В 1998 году вышел документальный фильм «Порт последней надежды», в 2002-м еще один — «Гетто Шанхая». Теперь к фильмографии еврейского Шанхая прибавился и мультфильм, «глубокий и трогательный», по словам продюсера Вань Тянь-Юня.

«Район Хункоу стал Ноевым ковчегом для еврейского народа, и трогательных историй там было немало, - говорит он. — Мы надеемся, что наш фильм расскажет молодым зрителям об этом периоде истории, о традиционной дружбе китайского и еврейского народов и о том, как в Шанхае мирно сосуществовали различные культуры».
Читайте еще про евреев Шанхая:

«Еврей из Шанхая» принес своему автору престижную литературную премию

О том, как выросшие в Китае подростки решили — одни, без родителей — «репатриироваться» в Советский Союз

Книги для китайских детей расскажут о том, как евреи делают деньги

Рецензия на книгу о еврейско-китайском детстве