Как человек представляет себе событие, свидетелем которого не был? По рассказам очевидцев? Пожалуй, но в ХХ веке в первую очередь – по кинохронике и фотокадрам. Боннская выставка «Образы в голове. Иконы современной истории» представляет 11 фотографий, отразивших важнейшие вехи немецкой истории XX века и те мифы, которые они породили. Подготовленная фондом «Дом истории ФРГ», выставка приурочена к 60-летнему юбилею образования ФРГ и 20-летию падения Берлинской стены и, по словам директора Фонда профессора Ханса Вальтера Хюттера, должна показать «ключевые образы, отпечатавшиеся в коллективной памяти восточных и западных немцев, определяющие историческое сознание нации». О важных исторических событиях сохранилось, разумеется, множество документов, в том числе и фотографий. Однако лишь единичные изображения приобретают символическое значение, и процесс этот весьма занимателен - порой толкования затемняли или даже полностью изменяли реальный контекст, в котором появился снимок.
Отчет Штропа был выполнен в трех экземплярах, один из которых позднее попал к американцам. Его использовали и на Нюрнбергском процессе, и в так называемой программе «Перевоспитание» (Reeducation), инициированной американцами и подхваченной затем союзниками. Программа была призвана вернуть немцев к нормальной и демократической жизни и рассказать им о недавних преступлениях немецкой армии. Фотография мальчика из гетто стала широко известна в мире после документального фильма Алена Рене «Ночь и туман» 1955 года. А в Западной Германии ее поместили на плакат первой крупной выставки о нацизме «Предостережение прошлого» (1960—1962). Она многократно повторялась в журналах, книгах, учебниках и фильмах, так что ее видели большинство немцев. С чем связаны ее популярность и значимость? Хотя трагическая судьба женщин и детей на фотографии, увы, не вызывает сомнений, изображения однозначного ужаса – убийства и смерти — на снимке нет. Кроме того, композиция невольным образом выстроена чрезвычайно эмоционально. Силу воздействия снимка постарался проанализировать Ричард Рэскин в книге «Ребенок под прицелом» (A Child at Gunpoint, 2004). С его точки зрения, на фотографии ярко выражено противостояние: «ССовские войска и евреи, палачи и жертвы, солдаты против мирного населения, сила против бессилия, угрожающие руки на оружии и руки, поднятые вверх, стальные каски против кепок и непокрытых голов, самодовольство против страха, самоуверенность против близкой беды, мужчины против женщин и детей».
Широкая известность фотографии помогла опознать нескольких людей на ней, кроме главного персонажа – мальчика с поднятыми руками. Впрочем, несколько человек утверждали, что узнают в нем себя или своего родственника. Так, один из выживших в Варшавском гетто писал, что сам был таким же ребенком, частью того мира, «где привыкли, что дети должны быть одеты тепло и опрятно, чтобы одежда была чистой, пальто застегнуто на все пуговицы, гольфы ровно подтянуты». Кроме жертв удалось опознать и солдата, который направляет оружие на мальчика. Йозефа Блоше арестовали в Лейпциге в 1967 году, где он вел благополучную и спокойную жизнь, и приговорили к смертной казни за многочисленные военные преступления.
При официальной немецкой делегации было много журналистов, соответственно, сохранилось множество фотовзглядов на Брандта. В Польше снимок мгновенно получил большое распространение, однако ракурс из-за плеча солдата скрывал, где именно немецкий канцлер преклонил колени. Позднее появилась версия, чуть обрезанная снизу: в этом варианте стало и вовсе не понятно, что канцлер стоит на коленях. (А во многих странах Восточного блока, например в СССР, Венгрии, Болгарии и Югославии, об этом событии почти не упомянули).
В мире поступок Брандта восприняли как искреннее покаяние Германии. Но считали ли так сами немцы? Коленопреклоненный канцлер появился во всех немецких газетах, но без комментариев. Брандта обсуждали все, но не в открытую. Только журнал «Шпигель» провел опрос. Оказалось, что канцлера перед монументом видели 84 % населения ФРГ (даже больше, чем похороны Аденауэра), и 48 % считали этот поступок преувеличенным и неуместным, 41 % назвал его адекватным, а 11 % воздержались от ответа. Консервативная пресса (а Брандт был членом СДПГ) много лет комментировала снимок как унижение Германии и забвение Брандтом интересов страны, трактуя ракурс с солдатом как Германию на коленях перед Польшей. Тем не менее, сейчас этот образ воспринимается положительно, Германия им даже гордится, и фотография включена в тест для мигрантов на знание немецкой истории. Позднее и сам поступок Брандта посчитали достойным памятника и установили на той же площади плиту с канцлером на коленях перед траурным венком и менорой.
На боннской экспозиции, которая завершила свою работу в октябре, были и другие фотографии, каждая из которой – целая эпоха в мифотворчестве ХХ века. Сейчас, когда юбилей падения Стены заставляет всех задуматься о том, которые из событий, выковавших наши судьбы, были реальными, а какие вымышленными, таких выставок бы побольше, побольше…
Еще о судьбоносностях разного рода:
