Все лето у Букника разбегались глаза - со всего мира шли сообщения о возникновении все новых и новых фестивалей клезмерской музыки, групп, играющих в этом жанре, и организаций, готовых распространять и всячески способствовать его популяризации. О ком стоит писать, а о ком нет? Где грань между возрождением жанра и модой? Или это одно и то же? Друг Букника и певица, Полина Шеперд, дала духу сайта интервью и рассказала про клезмерское лето в Лондоне и про многое другое.
Букник: Какова публика на Клезфестах в Лондоне? Интересно сравнить с теми, кто ходит на Клезфесты в Москве. Потому что тут, на заключительном концерте, было множество пожилых людей, музыкантов, музыкальной молодежи. Но Лондон многонационален и крайне богат на культурную жизнь. Кого "выхватывает" клезмер из лондонской толпы?//
Полина Шеперд: Должна сразу оговориться по поводу термина «Клезфест», который на самом деле имеет авторов. Он был придуман питерскими организаторами клезмерского мероприятия в 1997-м в противовес американскому «Клезкэмпу». Потом был аналогичный фестиваль в английском городе Лидс, где организаторы безбожно стащили название, дав основание уважаемым организаторам семинара на Украине повод для безнаказанного использования этого слова. А уже вслед за этим и Лондон решил воспользоваться питерской находкой. Термин оказался настолько ярким, что стал со временем нарицательным.
Безусловно, и российские, и британские клезфесты являются частью единого культурно-социального процесса под относительно точным названием «Еврейское возрождение». Поэтому есть много схожего и в составе публики, и участников-студентов, и даже музыкального репертуара этих фестивалей-семинаров.
Я разделю ответ на вопрос на две части. Первое – публика «открытых» концертов подобных феcтивалей. Действительно, бОльшая часть публики каким-то образом связана с еврейством: люди, слышавшие идиш в детстве или говорящие на нем сейчас, помнящие что-то из рассказов родителей ассимилированные евреи, для которых еврейские концерты – чуть ли не единственная связь с народом. Естеcтвенно, это в основном пожилые люди. Таких больше всего в России.
Донафест. Фото Полины ШепердИ второе – студенты семинарских занятий, среди которых гораздо больше молодежи и профессиональных музыкантов. Большинство людей приходит из классического или фольклорного музыкального мира, некоторые из них евреи (что «помогает»)… Наряду с балканской клезмерская музыка в последние 20 лет на Западе и 10 лет в СНГ стала популярной среди музыкантов направления World music. Поэтому студент, пришедший на клезмерский фестиваль в Москве, выглядит как кровный родственник лондонского студента: у него может быть еврейский нос и белые кудри, он может любить картошку и не чураться свинины, но при этом строжайше следовать правилам нерабочей Субботы, он может виртуозно играть на саксофоне, но ни слова не знать на идише… Публика разноплановая, но ИЩУЩАЯ! Кто-то ищет родную кровь, кто-то ищет музыкальные идеи. И прежде всего это сообщество, коммьюнити, где люди находят друзей, супругов, единомышленников, работодателей и т.п.
Клезфест в Лондоне. Фото Лиши ДэвидсонПриехал Тимур Фишель, научился двум десяткам песен, повез их к себе в Таллин, организовал кружок идиша, выступает с концертами, а со временем и организовывает свой мини-клезфест. Та же история с "Харьков Клезмер Бэнд", та же история была и со мной лично и квартетом «Ашкеназим». Мы не платили за участие, но жадно ждали каждого следующего лета и очередного Клезфеста.
Благодаря некоммерческой подаче в России, на мой взгляд, клезмерская музыка дошла до гораздо более «правильной» публики, то есть для людей, которые действительно в ней нуждались и которые теперь посвящают ей жизнь. И как ни странно, очень мало кто из западных студентов так сильно вгрызается в музыку. Есть такие, кто вынимает кларнет из чехла раз в год, чтобы "подудеть" с товарищами на клезфесте.
Писала это и вспомнила еще одно серьезное отличие Клезфеста в Лондоне от других. Здесь почти нет спонтанного музицирования. Программа так упакована занятиями и официальными концертами и презентациями, что людям практически негде посидеть и музыкально пообщаться. Об этом мы, педагоги, не раз говорили организаторам.
Плюс ко всему англичане гораздо сильнее блюдут личную дистанцию… не сидят по номерам с гитарой, водкой и песнями, как это делали мы в Москве, Казани, Питере, Киеве… Мне как-то муж (Мерлин Шеперд) рассказал историю, которая запечатлелась теперь среди лондонских клезфестовцев крылатой фразой. Директор Клезфеста Джеральдин Ауэрбах как-то попросила его, тогда еще музыкального руководителя программы, «организовать спонтанное музицирование» - «Organise some spontaneous jamming!»
Букник: В программе написано, что были курсы маркетинга для тех, кто связал свою профессиональную жизнь с клезмерской музыкой. И о чем там говорили? Дали рецепт, как сделать клезмер успешным?
П.Ш.: Если честно, то никак! Эти курсы могут помочь тем, кто только начинает свой путь как профессиональный музыкант в "околоклезмерской" сфере. Естественно, чистым клезмером на жизнь не заработаешь: не столько у нас настоящих восточно-европейских еврейских свадеб и похорон, чтобы хватило работы даже 2-3 самым видным лондонским ансамблям.
Клезфест в Лондоне. Фото Лиши ДэвидсонК сожалению, большинство людей не идут навстречу музыке, а тянут музыку к себе.
Букник: И тем не менее распространение клезмерской музыки по миру налицо. Я недавно наткнулась на испанскую группу "Кентокакки" , чей первый альбом называется "Одесса-мамма". Что это? Они примазываются к нашему клезмеру или еврейская музыка уже стала просто направлением, как регги, например, и за счет популяризации находит новых адептов?//
П.Ш.: Я уже упоминала, что клезмерская музыка стала модной частью многостилевого конгломерата World music. Эту конкретно группу я не знаю, но и у нас в Лондоне есть такие, а сколько их в Германии! Глобализация, что я могу сказать ;-).
Букник: Из новых имен на Клезфесте кто-нибудь понравился?
П.Ш.: Мне мало доводится общаться с участниками-студентами. Я преподаю в основном в вокальном департаменте, называемом Jewish Song School, где мы работаем вместе с Шурой Липовски (Амстердам), Лорином Скламбергом, Джоан Бортс (Нью-Йорк) и другими уже известными величинами этой сцены. Большой открытый концерт на публику играем мы же сами, педагоги в разных комбинациях… Так что я наверняка упустила много хороших новичков.
Каждый год приезжает какая-нибудь группа из «новых». В 2006-м приезжал мой «Ашкеназим», в 2007-м это была The Meriln Shepherd Kapelye – она стала действительно открытием для британцев. После клезфеста мы выступили еще и в Испании, а потом дали несколько концертов в Англии.
Еще приезжали «Наеховичи» в 2007-м, взбудоражили местную вежливую публику…
В этом году приезжала израильская группа «Andra Lamoussia», которую рекламировали как новое слово в совмещении израильской и клезмерской музыки, но мне они показались просто хорошими музыкантами без особых новаторств. Хорошие музыканты – этого само по себе уже достаточно…
Приезжал и израильский кларнетист Мойше Берлин. Он играет в очень оригинальном клезмерском стиле Meron… Харизма у него колоссальная. Общаться с ним, тем не менее, было сложно, так как он очень религиозный и самопогруженный. Интересная фигура.
Букник: А каково было ваше участие? Мастер-классы?
П.Ш.: Я преподавала хоровые занятия для группы из примерно 40 музыкантов, аккомпанировала всем вокальным классам, в хоровых занятиях пыталась успеть дать мастер-класс по хоровому письму, групповой импровизации. Ой, столько всего… Плюс одно занятие в день совместно с Мерлином для инструменталистов и вокалистов, где мы исследовали инструментальную орнаментацию и потом копировали ее голосом, импровизировали дойны, пели в еврейских ладах.
Еще у нас был концерт в синагоге Ричмонда, где ежегодно приглашают представителей клезфеста с концертом. Плюс обычный большой концерт педагогов «Klezmer Klimax» на большую публику, где мы за 3 часа готовим совместно программу, которую никогда вместе раньше не играли… Там же иногда и знакомимся, то есть на сцене!
Я в этом году спела соло. Вышла этаким еврейским Элтоном Джоном и спела под фортепиано идишскую версию «Ой, то не вечер да не вечер». Кажется, получилось здорово. Я же отчасти все-таки русская! Народ проронил слезу. Я посвятила исполнение этой песни местной еврейке Бэлле Керридж. Ей 87 лет, она знает сотни песен на идише. Родилась в Бессарабии, говорит на румынском, русском, украинском, иврите, идише и на английском свободно… Блестящая дама!
Букник: Встречи с друзьями?
П.Ш.: Друзья из Америки и Европы – да, всегда рада. По «нашим», тем не менее, скучаю. В этом году только Илья из рижского «Форшпиля» приезжал. Ничто не сравнится с нашими СНГовскими фестивалями по уровню душевности и глубины общения, по интенсивности личного участия и самоотдачи.
Букник: Каковы последние новости из мира клезмерской музыки?
Вот тут мне нечего сказать… Новые проекты рождаются постоянно, растут, как грибы. Есть ли что-то принципиально новое? Кажется, нет. Но хорошо сыгранное старое гораздо лучше плохо сбитого нового. У нас сейчас здоровый уровень участия клезмерской музыки во всем остальном, не слишком торчим, но уважение к себе вызываем. Наверное, так даже лучше.
Еще о теории и практике клезмерской музыки:
Клезмер на улицах Парижа: встреча с Другим
"Ой ва вой" - музыка странствий
