Всякий путешественник, очутившийся в Париже и желающий познакомиться с жизнью еврейской общины французской столицы, непременно придет в квартал Марэ.
«Вы пересекаете мост, поворачиваете направо за Ноtel de Ville и оказываетесь в другом мире. Улица слишком узкая, дома слишком высокие, и все они великолепны. Между лавками притаились мрачные дворы, в которые едва попадает солнечный свет. Повсюду еврейские слова: на вывесках, объявлениях и даже на бутылках, что выставлены в витринах магазинов. Мужчина в одеянии, знавшем многих владельцев, скупает старые газеты, тряпье, корки хлеба, безделушки и обрезки – все, что осталось после работы всевозможных ремесленников и шапочников», - так описывал еврейский квартал в 1926 году в своей замечательной повести «Мальчик-пророк» французский еврейский поэт, драматург и эссеист Эдмон Флег (Флегенхаймер). С тех пор в Марэ многое изменилось. На смену ашкеназскому населению квартала, отправленного в годы войны в лагерь Дранси, а затем в печи Освенцима, пришли другие евреи - главным образом выходцы из стран Северной Африки.
Построенный на некогда заболоченном правом берегу Сены (отсюда и его название, в переводе означающее «болото»), квартал Марэ нередко называют самым изысканным местом Парижа. За много столетий до того, как его улицы приняли сефардский облик, здесь жили евреи-ашкеназы – мелкие торговцы и ремесленники. Еще в конце XI столетия небольшая площадка в Марэ называлась «еврейским местом». А в конце XIX в. здесь поселились тысячи иммигрантов из царской России и других стран Восточной Европы, бежавшие от погромов и нищеты.
Поднявшись на поверхность со станции метро Saint Paul, Вы оказываетесь на плецеле, что на идиш означает «маленькая площадь». Ныне здесь - самое сердце еврейского Парижа. Современный Вениамин (а читатель помнит, что так звали знаменитого еврейского путешественника XII cтолетия) попадает в мир, где под небом Парижа соединились сефардская и ашкеназская культуры. На узких старинных аристократических улочках (недаром весь квартал Марэ объявлен памятником архитектуры) располагаются всевозможные еврейские рестораны, фалафельные, кафе, кошерные продуктовые лавки, художественные салоны, книжные магазины и, разумеется, синагоги и ешивы. Вступив на rue Pavee, невольно останавливаешься и поднимаешь голову вверх, окидывая взором устремленное ввысь изысканное строение – синагогу. Она окружена другими постройками, но от этого не потеряла изящества линий и форм. Это синагога общины Агудас, cпроектированная в 1913 г. Гектором Гимаром, в то время ведущим представителем стиля Art Nouveau, известного в России как модерн.
Теперь можно смело отправляться в Музей искусства и истории иудаизма, который находится неподалеку от синагоги, на rue du Temple, 71. Он располагается в великолепном дворце XVII cтолетия. В замкнутом пространстве перед входом в музей нас встречает скульптура «Похвала капитану Дрейфусу» - работа Луи Мительберга (1919-2002). Фигура Альфреда Дрейфуса с высоко поднятой головой салютует сломанной шпагой – память о позорном суде над единственным офицером-евреем Генерального штаба.
О самом музее невозможно рассказать в нескольких словах: в его собрании представлены замечательные коллекции культурных артефактов различных еврейских общин Франции со времен средневековья. Это уникальные изделия из серебра (кубки для кидуша, пасхальные блюда, римоним, футляры для Торы, указки для чтения Торы и другие произведения еврейского традиционного искусства), а также многочисленные фотографии и документы. Экспозиция представляет еврейский образ жизни, праздничный цикл, еврейскую историю как во Франции, так и в других странах диаспоры. Нашлось в ней место для презентации художественного и исторического образа российского и советского еврейства.
Из «храма искусства» можно отправиться в «храм гастрономии». В зависимости от ваших гастрономических пристрастий и размеров кошелька это может быть легендарный ресторан Гольденберга с деликатесами парижской ашкеназской кухни, которыми славится это место. Выше всяких похвал фаршированная куриная шейка, гусиные лапки, чолнт, фаршированная рыба. Вместе с квашенной «в русском стиле» капустой эти и другие блюда созданы не только для любителей еврейской кухни, но и для тех, кто пожелал бы постичь сам дух утраченного мира штетла. А совсем рядом, на той же центральной улице еврейского квартала - rue des Rosiers (улицы Роз) можно отведать фалафель и тем самым как бы объединить в своем аналитически-семантическом подходе сефардскую и ашкеназскую ветви еврейской кухни.
Любителю искусства стоило бы заглянуть и в художественные салоны Марэ, один из которых принадлежит уроженцу Вильны, а другой - французскому еврею, родители которого приехали из Марокко.
Конечно, разброс цен весьма велик (от сотни до нескольких тысяч евро). В зависимости от финансовых возможностей покупателя здесь можно приобрести как первоклассные произведения традиционного еврейского искусства XIX-XX веков, так и работы современных художников на еврейские темы, ориентированные на подчас невзыскательный вкус среднестатистического туриста.
Владелец одного из антикварных салонов месье Коэн, узнав, что я из Москвы, немедленно предложил мне доходный, по его словам, эсек (то бишь бизнес): поставлять ему картины российских художников. В книжном магазине, расположенным по соседству, гешефт не предлагали, но ассортимент оказался разнообразным, с преобладанием религиозной и художественной литературы еврейских авторов на французском языке.
Конечно, знакомясь с еврейским Парижем, не стоит ограничивать себя только прогулкой по Марэ. Многие места французской столицы осенены еврейским гением. В создании знаменитой парижской школы евреи сыграли выдающуюся роль. Парижские музеи, картинные галереи и парки хранят великолепное собрание произведений еврейских художников и скульпторов: Амадео Модильяни, Жюля Паскена, Хаима Сутина, Иммануэля Мане-Каца, Ханны Орловой, Осипа Цадкина, Марка Шагала и других.
Мемориал неизвестному еврею-мученику, построенный по проекту архитекторов Жоржа Гольденберга и Александра Персица, был открыт в 1956 г. (17 rue Geoffroy-l’Asnier). Он стал первым в Европе, посвященным Холокосту. На слабо подсвеченных стенах бесконечный ряд имен: замученных и сожженных детей, женщин и мужчин - жертв Катастрофы. В подземной крипте горит вечный огонь, на ее стенах начертаны названия главных нацистских лагерей смерти и гетто.
Самые разные миры еврейской культуры и истории соседствуют в Париже . Недалеко от здания Гранд Опера расположен Нotel de Castille, в одном из номеров которого Теодор Герцль – об этом напоминает памятная доска на французском и иврите – написал свою знаменитую книгу «Еврейское государство», положившую начало движению политического сионизма.
В Париже есть островок идишской культуры – это Центр еврейской культуры им. Медема. Здесь на passage Saint Pierre Amelot можно выпить чашечку кофе, почитать газету либо журнал на идиш и, разумеется, услышать маме-лошн. С одним из завсегдатаев центра, неунывающим Шулимом Розенбергом, удалось разговориться. Он родился 10 ноября 1918 г. на территории, которая еще считалась советской Россией, но на следующий день вошла в состав провозглашенной независимой Польши. «Так что я Ваш земляк, Сендер», – смеется Шулим. По его словам, он уже с десяти лет стал активистом одной из молодежных бундовских организаций. Призванный накануне войны рядовым в польскую армию, он, после вступления Красной армии в восточные польские земли, оказался в плену и был отправлен в ГУЛАГ. Там он смог выжить. Счастливчик Шулим перебрался через Польшу во Францию. «Шулим», – спросил я его, - «почему Вы не уехали в Эрец Исроэл?» – «Отчего же», – ответил Розенберг, - «я приехал туда, зашел в автобус и задал вопрос водителю на маме-лошн. «Здесь говорят на иврите», – ответил он. Тогда я понял, что здесь мне не место».
Центр, а точнее, еврейская библиотека была основана еще в 1929 г. активистами-бундовцами, назвавшими ее именем своего легендарного лидера Владимира Медема. Тут можно встретить и молодых людей: они приходят на семинары по еврейской литературе, концерты еврейской песни и выставки. Семинары по литературе ведет руководитель Центра проф. Ицхак Ниборский. Зал Центра украшает бюст поэта Переца Маркиша, в начале 1920-х годов жившего и творившего в Париже, а в 1952 г. расстрелянного в подвалах Лубянки вместе с другими членами Еврейского антифашистского комитета.
Самая большая синагога в Париже расположена на rue de la Victoire. Здесь проходят богослужения, на которых нередко присутствуют высшие официальные лица Франции. Синагога сооружена в 1874 г. скорее в романском, чем в мавританском стиле. На высоком фасаде под начертанными десятью заповедями - надпись на древнееврейском: «Мой дом будет домом молитвы для всех народов». Внутри большой молитвенный зал, по сторонам которого располагаются галереи. На синагогальных витражах - символы двенадцати колен.
И все же каким-то особым, необъяснимым притяжением для еврейского путешественника обладает именно Марэ. Туда хочется возвращаться и возвращаться, чтобы вновь насладиться его неповторимой атмосферой. Впрочем, таков весь Париж, чей реальный и сотворенный образ вместил в себя частицу еврейского духа. Как писал Эрнест Хемингуэй, «Париж никогда не кончается, и каждый, кто там жил, помнит его по-своему. Мы всегда возвращались туда, кем бы мы ни были и как бы он не изменился, как бы трудно или легко ни было попасть туда. Париж стоит этого…».
