Название выставки «Писатель Дина Калиновская и ее коробки» на первый взгляд кажется необычным. Но оправдано и объяснимо оно не только тем, что на камерной этой выставке в Еврейском культурном центре на Большой Никитской представлены сделанные из цветных лоскутков кожи футляры, шкатулки, ларцы и другие изделия, созданные руками писательницы. По сути, каждый писатель – это и коробка, и содержимое, а верней сказать – много коробок, единое множество, которое общается с миром через свои тексты. Человек может быть открытым, даже распахнутым, но как писатель он - закрытая вещь. В отличие от обнародованного им сочинения.

В последние годы она вела замкнутый образ жизни. Прославившая ее повесть «О суббота!» впервые была опубликована в 1975 году в переводе на идиш в журнале «Советиш Геймланд». Только через пять лет, в 1980-м, повесть напечатали в августовском номере «Дружбы народов», затем последовали переводы на несколько языков. И лишь в 2007-м, за год до смерти писательницы повесть вышла отдельной книгой в издательстве «Текст». Это единственная прижизненная книга Дины Калиновской на русском языке.

Литературные публикации ее были редки: рассказ «Парамон и Апполинария» с предисловием Валентина Катаева в четвертом номере «Нового мира» в 1976 году, цикл рассказов «Любовь в мандариновом саду» в ноябрьском номере «Дружбы народов» в 1983-м, «Колодец без воды» в апрельском «Новом мире» 1984-го, в 1985-м − рассказы в ежегоднике «Год за годом», издававшемся по материалам «Советиш Геймланд». Калиновская писала по-русски, и парадокс заключался в том, что, как и «одесская» повесть, ее рассказы на еврейскую тему сначала публиковались в переводе на идиш, а уж потом на языке оригинала.

Дина Калиновская работала внештатным корреспондентом в «Литературной газете». Ей заказывали очерки о людях, в редакции ценили ее умение рассказать о человеке. Но один заказ, от которого в редакции быстро открестились, привел Калиновскую чуть не к нервному срыву. Герой очерка, узбекский руководитель, попал под следствие. «Мы не заказывали ей очерка, - сообщили в редакции компетентным органам. - Это она сама, по своей инициативе…» И Калиновская оказалась один на один со следователем, который раскручивал «узбекское дело» и обвинил ее в написании хвалебной статьи за взятку. Основной целью следствия было, конечно, не засудить писательницу, однако обвинение главного фигуранта в даче взятки могло пригодиться, и следователь был настойчив. Читая тонкую эмоциональную прозу Калиновской, можно предположить, что она была ранимым человеком. Необоснованные обвинения, а также ряд неудач с литературными публикациями, сформировали то отношение к миру, с которым она прожила значительную часть жизни. Отношение это можно определить словом «неучастие». Когда «Тексту» в 2006-м году понадобилось заключить с писательницей договор, выяснилось, что у нее нет паспорта: советский давно просрочен, а новый не получила. Полностью прервав свои взаимоотношения с государством, она не получала пенсии. После истории с очерком, после общения со следователем она замкнулась в собственном мире. Писала большую вещь, продолжение повести «О суббота!», уже с новыми героями, действующими в Москве. И около десяти лет Дина Калиновская занималась созданием изделий из кожи. Не только заработок, но, главным образом, своеобразная отдушина, куда отчасти устремлялась ее преображенная творческая энергия. Нечто подобное произошло с Сергеем Параджановым, когда он, не имея возможности заниматься режиссурой, делал свои знаменитые коллажи из подручного материала.

"Поиском и «реанимацией» красоты были и все увлечения, хобби, весь ее быт. Она шила себе пальто из старого голубого пледа, варила дивные джемы из «газонных яблок» и рыжей московской рябины, собирала букеты из одуванчиков, пыльной сурепки, репейников.

И еще – Дина любит помойки и свалки. О, сколько сокровищ выбрасывает легкомысленный человек! И эта чистоплотнейшая, изящная, черноглазая красавица спасала из груд мусора то бронзовую завитушку от подсвечника, то изломанный гамбсовский стул – мечту Остапа Бендера и Кисы Воробьянинова, то бесформенные останки дамской сумочки, то одинокую красную перчатку… Расправить, распороть, отмыть, вглядеться – и ее золотые руки возвращают этим отбросам не только красоту, но – нужность, способность снова служить людям. Так появилась коллекция коробок, баулов, футляров, коробочек и рамок для фото и картин из обрезков старой разноцветной и разнофактурной кожи и замши.

Дина, клея эти коробки, думала не только о второй жизни отслуживших вещей – она думала о тех людях, старых и малых, кому нечем себя занять, чьи руки уже отслужили государству и семье, и чьи души соскучились по нужности и полезности. Коробка для носовых платков, коробочка для лекарств, футляр для губной помады, коробка для старых писем, для шерстяных шалей, переложенных лавандой… Сделайте своими руками подарок своим близким, или торгуйте такими коробками на блошином рынке, или придумайте сами и сделайте что-то очень нужное и хорошее…

Дина, размышляя о свалках, помойках и «вторсырье», написала сценарий для мультипликационного сериала, где в каждой коротенькой серии персонажи – вороны, бродячие коты, бомжи и ребятишки рассказывают нам, что делать с комками фольги, с лоскутками кожи и меха, с отходами мебельной и домостроительной индустрии…"

Людмила Абрамова
В январе 2008-го у Дины Калиновской диагностировали рак, в июле 2008-го близкие перевезли ее из Москвы в Одессу. Умерла Дина Калиновская 26 сентября 2008 года в семье брата. В апреле 2009 года ей исполнилось бы 75 лет.

Выставка в ЕКЦ состоялась благодаря Людмиле Владимировне Абрамовой, вдове Владимира Семеновича Высоцкого. Подготовили экспозицию художница Ирина Литманович и дочь Абрамовой Серафима. У Людмилы Абрамовой, давней подруги Калиновской, хранится архив писательницы, неизданные рукописи и изделия из кожи. Впервые подобная, но более расширенная экспозиция состоялась в ноябре минувшего года в Музее Высоцкого — она стала поводом напомнить о замечательном, но мало публиковавшемся прозаике.

На открытии выставки 16 февраля в ЕКЦ Людмила Абрамова рассказала:
«С Диночкой я знакома с 1967 года, с того самого времени, когда она появилась в Москве. Однажды в промежутке между репетицией и спектаклем прибежал мой тогда супруг Владимир Высоцкий, скомандовал: «Собирайся», - и мы понеслись к нашей театральной знакомой. Диночка у этой знакомой снимала уголок, буквально чуланчик без окон. Дина была миниатюрная красавица: глаза, брови, роскошные черные волосы - совершенно очаровательное существо! По дороге мне Володя рассказал, что Дина – талантливый человек, у нее есть прекрасный одесский сюжет. И они начали работать над пьесой «Баллада о безрассудстве», надеясь, что ее возьмут на Таганке. Володя хотел вставить свои военные песни и играть в ней. Это пьеса о защитнике Одессы, который остался один во время боя за город. Он выбрал чердак, куда противнику нелегко добраться, башенку с тремя окнами, отстреливался из пулеметов и сумел на какое-то время задержать немцев. История его последних часов одновременно трагическая и веселая. Он чувствовал свою силу, его радовало, что он, как плотина, задерживает вражеский поток. Чтобы не было одиноко, он нарисовал на стене громадного дога, которого мечтал купить. Дина использовала в этой пьесе одесские легенды военной поры. Но Любимов не взял, в театре уже была военная тема, и Володя предложил пьесу Говорухину. Они только закончили фильм «Вертикаль», где играл Высоцкий, и за новую идею Говорухин ухватился с радостью. Втроем они переработали это в сценарий, но на Одесской киностудии не разрешили снимать, сказали: пессимистично… И Дина Михайловна начала писать повесть «О суббота!» — историю, где прототипом главной героини была ее мама. Действие происходит и в дни молодости героини, и в реальности близкого тогда 1963 года. Один из героев после многих лет эмиграции приезжает в Одессу навестить родню. Похожая история действительно произошла в их семье».

Тема эмигранта, спустя много лет приехавшего в СССР навестить родственников, была тогда запретной в нашей литературе. Силой таланта Калиновская преодолела запрет. Сегодня, когда эта тема не в новинку, книга Дины Калиновской по-прежнему интересна – лиризмом и легкой иронией, нежностью к вещам и героям, поэтизацией быта.

На открытие выставки в ЕКЦ пришли люди из окружения Калиновской, а также те, кто знаком только с ее прозой. «Мы надеемся, - написано в обращении к посетителям, - что внимательный зритель сумеет в этих фрагментах, намеках, деталях реальности увидеть целостный образ, создать его, как коробочку из лоскутов…»