Первая профессия режиссера Дмитрия Крымова − театральный художник − в полной мере сказалась на спектакле «Opus № 7», который он поставил в театре «Школа драматического искусства». Тех, кто привык к традиционному реалистическому театру, увиденное, возможно, обескуражит. Две части спектакля, «Родословная» и «Шостакович», - два сюжетно не связанных между собой перфоманса. Объединяет их внимание к рукотворной стороне театрального шоу, когда нагруженная символикой декорация и каждый из предметов, ее составляющих, становятся такими же, как и актеры, полноправными участниками действия.

Музыканты в концертных костюмах выходят… хотел написать «на сцену», но сцены в этом спектакле нет. Есть пространство огромного зала, вдоль стены которого расположатся зрители; есть картонные перегородки напротив, на которых черной тушью и паклей актеры изобразят силуэты местечковых евреев в их традиционной одежде, (фраки, пришпиленные на картон, превратятся в лапсердаки, из пустых рукавов прорастут руки); есть музыка и движение, в котором угадываются элементы народного танца; есть проекция старых снимков в полный рост, вдруг оживающих; есть коляска, выехавшая из фотопроекции с горой наваленной в нее детской обуви; есть клочки бумаг и сухие листья, которые, словно пепел из труб лагерного крематория, осыпят зрителей.
При таком подходе можно обойтись без слов, но всё же они звучат. Это написанный Львом Рубинштейном по заказу режиссера текст (в спектакле – монолог), который и дал название первой части: « − Авраам родил Исаака. Дядю Исаака я более-менее помню, он был военный…». Твоя родословная начинается от Авраама − напоминание об этом - один из главных посылов спектакля.

В «Шостаковиче» вечная тема «художник и власть» решена средствами ярмарочного балагана. Действующие лица: толстая, в два человеческих роста, кукла в кринолинах с шиньоном на голове - «Софья Власьевна» - и «петрушка», скоморох, с которым она играет как кошка с мышкой и которого, как на булавку, насаживает на огромный орден Ленина. В полумраке кружатся по залу, соударяясь, обитые жестью остовы роялей, их удары вплетаются в музыкальную тему Седьмой симфонии. Текст, как и в первой части, задействован минимально, звучит голос Шостаковича, фрагмент его выступления на ХХIV съезде КПСС. Он действительно спасался за маской шута: «Мы, композиторы, работаем очень просто: сначала думаем, потом берем ручку, бумагу и записываем…».

Молодая актриса Анна Синякина солирует в спектакле. За плечами у нее музыкальное и театральное образование (Гнесинка и ГИТИС), в послужном списке - работа в кино с К.Шахназаровым и С.Говорухиным. При всей театральности, при всей условности образа гротесковая фигура композитора-петрушки в ее исполнении напоминает киногероев юного Чаплина.

&&

Два варианта несвободы: несвободу коллективную на примере одного отдельно взятого народа, парии среди других народов, и личную несвободу художника, существующего под идеологическим прессом тоталитарного режима, показал Дмитрий Крымов в поставленном им спектакле. Так 55-летний режиссер, большую часть жизни проживший в том времени, о котором рассказывает, подводит итоги ХХ века и прощается с ним. И в этом контексте уже не ветхозаветная, а новейшая история евреев и судьба гениального композитора становятся равноправными частями наднационального эпоса.&&