Как же ж трудно еврею с непривычки на еврейщине.
Это обширная тема. Это про разницу менталитетов и про неожиданный язык предков.
Вот скажем, давно ходит у меня в ученицах старая заслуженная пенсионерка Рути Спектор, уроженка британского города Лондона.
В понедельник вспомнила вдруг Рути, как девушкой была и как в конце 50-х принимали ее, тогда совсем юную репатриантку, на постоянную работу в иерусалимскую больницу «Хадасса Эйн-Керем» медсестрой.
«Кабинет врача, — вспоминает Рути, — был очень тесный и маленький, в него едва втиснулись стул, кушетка для пациента и рабочее место доктора, состоящее из небольшого стола и стула».
«Раздевайся», – сказал ей доктор и уткнулся в бумаги, а Рути стала искать глазами ширму, но такого излишества в кабинете не оказалось.
«Трусы я все-таки на себе оставила», — уточняет уроженка города Лондона.
«АВАЛЬ АНИ ХАИТИ ЛЕФАНЕА(1)×(1) «Но я же был перед ней!» (др. евр.)!!!» — распахнулась дверь и в кабинет с воплем ворвался обиженный еврей из очереди в коридоре.
«Ты-таки, наверное, хочешь, чтобы я ее выставил в таком виде в коридор?!» — ответил коридорному еврею кабинетный.
***
А тут история Мирьям про знакомого, вновь прибывшего в тех же 50-х в Израиль из Румынии.
Репатриант был по профессии зубным врачом. Голод и нужда выгнали его из класса по изучению иврита вон зарабатывать деньги.
На беду клиника доктора находилась на спорных, не скажу оккупированных, сам не знаю, не был, территориях.
И для своей личной безопасности он потащился в полицию за разрешением на ношение оружия.
Иврит он еще знал плохо, и на вопрос, зачем пришел, ответил просто:
— Дайте мне ришайон(2)×(2) «Разрешение» (др. евр.) ле зайн!(3)×(3) «Х*й» (др. евр.), тогда как «кли зайн» — уже «оружие». Ну кто ж знал. Хотя красиво.
***
Или вот история не такая древняя, которая произошла уже в 90-х.
Один молодой человек прибыл в нашу страну из Перми, где перед отъездом даже успел поподрабатывать учителем иврита.
Как продвинутый, он всегда имел про себе русско-ивритский словарь, так как не все еще слова и обороты речи ему дались.
Однажды на автобусной остановке молодой человек решился обратиться с вопросом к стоящей рядом девушке.
Слово «девушка» он без труда нашел в словаре.
— А скажи-ка, бетуля(4)×(4) «Девственница» (др. евр.), какой автобус довезет меня до улицы Членов?(5)×(5) Ул. Членов в Тель-Авиве есть и она как раз не в ту честь, что вы подумали.
Что было с ним потом, я не хочу даже знать.
***
От себя лично только добавлю, что самыми страшными словами на иврите для меня — молодого репатрианта — оказался автоматический ответ по телефону: «АМИСПАРАВАВИГАТА ЭЙНЕНУМЕХУБАР».
Страшнее и непонятней слов я не встречал больше никогда в жизни. Ни до, ни после.
Я слышал в этом ответе многое — далекую Мексику, Гватемалу или же страну Чили.
Со временем оказалось все очень буднично.
Мне просто сообщали, что ЭТОТ НОМЕР НЕ ПОДКЛЮЧЕН.
В качестве чисто иллюстрации выбрана работа, наверное, «Адам и Ева» 90-летнего Сандо Якубовича, и всякие совпадения случайны
