Читатели «Букника» излагают подробности триллера «Страх и ненависть в музыкальной школе».
*** Рассказал Сергей К.
Я очень благодарен родителям за уроки музыки — благодаря им я понимаю женщин. Я прогуливал, как мог, и все это время крутился возле спортивного зала, где тренировались гимнастки. Таким образом я слушал женские разговоры шесть лет. Я ужасно играю на скрипке, но потрясающе разбираюсь в женском белье, косметике, умею заплести «колосок» и вообще бесценен в домашнем хозяйстве.
*** Рассказал Алик Р.
Я побил фаготом учителя математики, после чего меня, наконец, зауважали.
*** Написала Анна Миргородская
Времена были советские, а в столовке при музшколе продавались сырки в шоколаде, в нашем городе это был страшный дефицит и тема. Мне кажется, только ради них меня фортепьяной и мучали. Потом настала перестройка, сырки исчезли, и мне разрешили бросить музыку к чертям.
*** Рассказала Елена N.
Сразу стало понятно, что музыканта из меня не выйдет. У меня проблемы с музыкальным слухом и очень маленькие кисти рук. И когда я была маленькой, мне приходилось усиленно разрабатывать руки — тянуть, чтобы дотянуться пальчиками от «до» до «до», пардон за каламбур. И получилось. Что интересно, это расстояние равно 20 см, что очень помогает в хозяйстве при замере чего угодно, например, шкафа, методом пальцев. Пять раз проложил пальцами — метр. И так совпало, что этот размер — типичный размер того, о чем трогательно пекутся мужчины. Мой муж так и говорит: «Опять Ленка пошла мебель письками мерить!»
Таким образом, размах пальцев размера письки — это единственное, что я приобрела от занятий музыкой.
*** Написала Александра Клок
Кода родители купили мне велосипед «Школьник», бабушка на полном серьезе попыталась лишить их родительских прав: «Ребенка угробите». Но у нее ничего не вышло, и она купила в отместку родителям фортепиано «Красный октябрь». Думаю, соседей она тоже недолюбливала и тем самым пришлепнула сразу двух зайцев.
*** Написала Анна Калин
В нашем классе учился абсолютно не музыкальный и очень жестокий парень. Никто не удивился, узнав, что он стал милиционером.
*** Написала Александра Клок
Учили меня музицировать довольно успешно, но все равно самым любимым предметом из музыкального прошлого у меня так и остался крутящийся табурет.
*** Написала Kira Blumbergs
Однажды обстоятельства сошлись так, что знакомые делали ремонт и попросили подержать у нас их пианино. Родители согласились, и пианино обосновалось у нас. И тут приехала погостить родственница папы, дама аристократического воспитания и полуфранцузских кровей, скульптор, с очень трудной трагической судьбой, фамилию не называю тут. Увидев пианино, она обрадовалась ему как родному и бегло сыграла. Мама предложила в шутку, чтобы она на всякий случай проверила, нет ли у меня, часом, слуха. Родственница проверила и со состраданием констатировала, что нету. Пришлось уйти в спорт.
*** Написала Katerina Gostyunina
Скрипку сватали моему свободному времени с присказкой об Ойстрахе. Маленький Давид плакал горькими еврейскими слезами, но таки канифолил смычок и снова и снова играл по нотам, в то время как другие глупые мальчики играли на улице в футбол и прочие подвижные игры. Да, папа привязывал Давида к скрипке, зато Давид потом был благодарен папе за это всю жизнь. Я слушала это снова и снова, но в данной истории меня больше интересовала не навязчивая поучительность, а то, как именно мальчика смогли привязать к скрипке и при этом он смог играть?
*** Написала Анна Калин
Один мой друг сейчас играет в Национальном оркестре Италии на духовом инструменте. Как у него это получилось — не знаю. Я давным-давно спросила его, когда он успевает заниматься. А он, смеясь, ответил, что просто переворачивает каждый день с ног на голову футляр с инструментом. Вот мама и думает, что он занимается.
*** Написал Андрей Кабо
Оттарабанил всю музыкалку. Слуха так и не обрел.
*** Написала Елена Ткаченко
Меня учили музыке недолго, но мучительно. К одному со мной педагогу ходила девочка, которую мне всегда ставили в пример. Когда терпеть это уже стало невозможно, я заявила: «А зато у меня нет косоглазия, и я читать умею».
*** Написала Нелли Шульман
Я потребовала отдать меня в музыкальную школу, досконально изучив сборник «100 опер» 1964 года и прослушав подпольным образом «Аиду» в Кировском театре. Было мне 6 лет, таких маленьких вечером в театр не пускали, но я своего добилась. После посещения «Аиды» у меня случился трехдневный жар с температурой 39, из чего я вывела, что опера — это моя судьба.
*** Написала Анна Калин
После развода мама старалась показать папе, ЧТО он потерял. И отдала меня в музыкальную школу при консерватории.
*** Написала Илька Гутман
В один «прекрасный» день я потребовала вернуть скрипку в школу. «Не хочу ее больше видеть!» — заявила я!
Папа унес инструмент, а в школе оказалось, что документы на него утеряны и можно оставить скрипку себе. Но папа вспомнил все наши скандалы и испугался возвращать ее домой.
*** Написала Анна Калин
Одна из моих одноклассниц была гением. Это было явно видно — руки и мозги от Бога. По физическим данным девочка сильно напоминала Ференца Листа. Как-то раз администрация школы не была довольна нашей успеваемостью и устроила ученикам порку посредством вызова и отчитывания родителей. Родители в основном отреагировали так себе — слабенько. Но папа нашей Ференц Лист тут же перевел ее из престижной музыкальной школы в обычную. В результате она стала одним из ведущих онкохирургов.
*** Написала Maria Kostyleva
В свое время я заканчивала Центр Искусств в городе Салават (Башкортостан) по классу скрипки. С отличием закончила, кстати. В старших классах руководитель настояла на нашем с одноклассницами участии в главнейшем республиканском конкурсе по музлитературе и сольфеджио, посвященном сколькитолетию со дня смерти Моцарта. Конкурс проводился в три этапа, сначала между Центрами, затем между другими муз. учреждениями города, затем мы ездили в Уфу в училище искусств — и в итоге взяли там первое место. За все время подготовки — около полугода — я выучила наизусть почти всю биографию Вольфганга, а также на слух и с закрытыми глазами могла записать нотами отрывки из многих его симфоний. Знала все названия частей произведений, время (и место) их исполнений.
И вот, после награждения нашу команду приглашают поступать в это училище без экзаменов. Диктант нам все-таки провели, написать его безошибочно для меня не составило труда. Я была в полной уверенности, что в 15 лет после 9-го класса уеду от родителей и поступлю на звукорежиссуру. Но папа все обломал — просто не пустил.
*** Написала Анна Калин
Моя преподавательница грозилась мне поставить поллитру, если сыграю хорошо на госе. Мне казалось это унизительным. Что я, сантехник какой, что ли? Поэтому играть хорошо совсем не хотелось. Но любовь к музыке взяла свое.
*** Написала Регина Кон
Помню, как возмущенная моими бесконечными беззастенчивыми подсказками одноклассникам на уроке математики (и это невзирая на ее присутствие!) директор нашей замоскворецкой общеобразовательной школы, отчитывая меня, произнесла: «Этому тебя в музыкальной школе учат?!»
*** Написал Алексей Владимирский
Моя первая преподавательница Сариева Александра Александровна и по сию пору работает в музыкальной школе на Цветном. Мне было всего 6 лет, заниматься мне нравилось, счастье продлилось ровно год и окончилось выступлением маленького Алеши на сборном концерте в так называемом Ленклубе — центре культурной жизни советских специалистов в Улан-Баторе. По возвращении в СССР в 1977 году я был определен в музыкальную школу ближе к дому: на Самотеку «к Шурочке» ездить было далеко, а возить — некому.
В музыкальной школе «рядом с домом» на одной из московских окраин я честно проучился еще один учебный год у преподавательницы Скаловой. Все во мне у нее вызывало раздражение, начиная от того, как мне были поставлены руки, и заканчивая моим явно нерусским непролетарским происхождением. После очередной то ли «двойки», то ли «единицы» за специальность в мае 1978 года я объявил родителям, что больше в музыкальную школу ходить не буду. Они все видели и согласились.
Так закончилось мое формальное музыкальное образование. А инструмент — трофейный немецкий, отделанный орехом — так и живет в нашей квартире.
*** Написала Илька Гутман
Первые три года у меня был самый лучший учитель в мире! Все в моей школе думали, что это мой папа. Он служил в театре, в оркестре детского театра «Зазеркалье». Альберт Модестович. Фамилию не помню. Когда весь класс приходил туда на спектакль, все бежали к оркестровой яме и кричали мне, что там мой папа. Никогда не отрицала этого.
*** Написала Юлия Драбкина
Родители сказали, что в маленькой хрущевке, где живут пять человек и овчарка, для пианино места нет. Позже, когда уже нашей дочке было 6, муж категорически воспротивился покупке пианино: квартира съемная, перевозить его каждый раз — самоубийство. Но я пообещала: у ребенка будет инструмент, даже если нам придется спать на полу и носить одни трусы на двоих. Дочка играет на пианино шестой год. Играет с удовольствием. И даже с трусами пока вроде обошлось.
*** Написала Дина Сабитова
В шесть лет я сказала сытым басом, что «хочу ноточки в тетрадочке писать» — и родители немедленно купили лакированное пианино и уроки соседки-музыкантши. Я быстро раскаялась, а они втянулись, и черед год я оказалась в музыкальной студии при ДК, где немедленно возненавидела сольфеджио, но полюбила хор: там я солировала в песне про «буль-буль-буль, баклажечка».
А лет через пять в наш провинциальный ДК занесло самого Игоря Тюрлика (он потом был пианистом у знаменитого Лундстрема). Тюрлик, который в те годы учился в местной консерватории, как надо правильно играть на рояле, ужаснулся тому, как были поставлены у детей руки. А чего ж — руки? Известное дело, ДК при авиазаводе, какие уж там у нас были руки? Но Тюрлик моментально запретил нам играть Что-то Осмысленное и посадил на арпеджио и гаммы. Через два месяца я завыла: Майкапар и Гедике казались мне потерянным раем.
Однажды я рыдала над гаммами дома — это был шестой год «ноточек в тетрадочке». Зашла мама, посмотрела на меня и спросила, как о чем-то неважном: «Ты не хочешь заниматься музыкой, да?» «Да», — безнадежно сказала я. «Ну и не надо!» — вдруг ответила мама.
Так я и оказалась на свободе, приобретя легенду: «А вы знаете? В прошлом я — ученица самого Игоря Тюрлика!»
*** Написала Татьяна Котова
Я пошла в музыкальную школу примерно в 10 лет, так как играть на пианино уже умела (спасибо старшей сестре-музыканту), а мама очень просила, чтобы я занималась этим серьезно. Записывалась туда, представляя, что мама в очередной раз скажет: «Ну сколько тебя просить, развивай свои способности, когда ты уже начнешь учиться музыке?» — а я так небрежно отвечу: «Да я там уже два месяца учусь».
Занятия вела учительница Роза Рафаэльевна, которая разрешала мне самой выбирать из огромной пачки нот произведения для разучивания и с мягкими мяукающими интонациями громко говорила, что на клавиши надо нажимать так, будто давишь виноградинки. Позже оказалось, что в свободное от работы время она приторговывала домашним вином, так что сравнение было ей близко.
*** Написала Marina Stroganova
В какой-то момент я поняла, что хочу играть на трубе. Нашла школу на «Юго-Западной» и договорилась с преподавательницей о просмотре, так как уже большая была. Преподавательница М. меня внимательно осмотрела и попросила рассказать о себе, а я и говорю вдруг: «Людей люблю». Она посмеялась и сказала, что с картошечкой кто ж их не любит. Кстати, она смешно грозилась: «Переведу на саксофон», — для нее это был чуть ли не позор, как я поняла.
*** Написала Татьяна Котова
На очередной репетиции какого-то итогового концерта оказалось, что вместо меня будет играть девочка Ира, потому что я большая, а она маленькая, а маленькие пианисты очень нравятся зрителям. Я выбежала из актового зала, рыдая и выкрикивая что-то вроде: «Задрало!!!» — за мной бежала Роза Рафаэльевна и кричала: «Мы все исправим и вернем». Я помню, что этой ситуацией наслаждалась, а в школу так и не вернулась.
*** Написала Jenya Nemirovskaya
Единственной радостью от флейты был ее чехол — он был плоский, из прекрасной кожи, и я — на зависть другим детям — быстрее всех мчалась на нем с ледяной горы по дороге с занятий или даже вместо них. Не то что труба или тромбон, у них раструб — и кататься на них было совсем не круто. Иногда дети выпрашивали у меня флейту покататься, и я благодушно одалживала. Вот это была гордость и слава флейтистки!
*** Написала Илька Гутман
Все началось с мелодики в детском саду. Пришел туда на прослушивание директор музыкальной школы, услышал меня и стал названивать моим родителям. Они, зная меня, отказывались, пока я сама случайно не услышала мамин разговор с ним. Потребовав от нее разъяснений, я узнала, что, по мнению этого директора, у меня идеальный музыкальный слух и мне просто необходимо играть на скрипке. Ах, скрипка! Мне это казалось таким романтичным! Я уговорила маму согласиться, и меня предупредили, что никто потом полицаем с палкой надо мной и моими занятиями стоять не будет. Я клятвенно заверила, что этого не понадобится. Мы обе обманули друг друга.
*** Написала Jenya Nemirovskaya
Долгожданная свобода наступила в 15 лет, когда я уехала учиться в Израиль, «забыв» флейту дома. Правда, через две недели прилетел мой дядя и радостно привез мне забытый инструмент, а заодно сообщил школьной администрации о том, что им крупно повезло принять в своей школе «великую флейтистку еврейского народа». По случаю директор моей школы, разумеется, оказался большим любителем флейты, жутко обрадовался мне и немедленно попросил сыграть на какой-то церемонии. Благо за эти годы я неплохо изучила строение инструмента и «поломала» флейту. Неугомонный директор отправил своего водителя в ближайшую музыкалку, где они взяли флейту напрокат. Играла я отвратительно. Наконец взрослые это заметили и в какой-то момент оставили в покое меня и флейту.
*** Написал Russell D. Jones
Первый год мне это нравилось: пианино, история музыки, коридор, где за каждой дверью звучало… А потом надоело. А мама сказала: «Год проучились — надо заканчивать!» И пианино мы купили. Как же ненавидел эту потерю времени! Все четыре года. После экзаменов развесил объявления о продаже пианино. Продал за неделю. Самая удачная моя сделка. И первый успех в рекламе. Где я уже 12 лет…
*** Написала Юлия Драбкина
В 7 лет я захотела играть на скрипке, как моя подружка Ирка. Денег на инструмент не было, но я очень просила, и тогда папа воспользовался какими-то связями и достал на время у кого-то крошечную скрипку, поскольку сама я тогда весила 17 кг — и носило меня по Гомелю ветром. Родители предупредили: испортишь скрипку — разоримся. Или убьем.
Через некоторое время выяснилось, что мы со скрипкой не подходим друг другу по темпераменту: я засыпала прямо в середине этюдов. Оказалось, что играть на скрипке — это вовсе не сразу как Вивальди, а долго и нудно дергать струны. А смычок — это вообще еще заслужить надо. Очередной раз уснув, стоя прямо на занятии и со скрипкой на плече, я пришла покаяться перед родителями и попросила мучения прекратить.
Но родители сказали: ну нет, просила? Просила! Хотела? Хотела! Теперь играй — и никаких гвоздей!
Через два месяца, обдумав все возможные варианты домашнего теракта, я пришла к родителям на кухню, держа микроскопический инструмент в поднятой руке над головой, и готовая раздолбать его в любой момент тихо объяснила, что если меня прямо сейчас не заберут с музыки, я их все-таки разорю. Меня поняли, с музыки забрали, скрипку забрали тоже.
*** Написала Елена Юдакова
«Тверца». Я до сих пор не знаю, как правильно поставить ударение. Незадолго до того, как пианино появилось в нашем доме, Анна Моисеевна, мамина подруга и наша соседка, за чашкой чая объясняла маме, что от нее требуется. Я, как обычно, пряталась за кухонной дверью.
— Будет перекличка, ты назовешь мою фамилию. Очередь подошла, но нам уже достали другое. Постарайся подойти вовремя, и, кстати, списки могут начать проверять раньше.
В период тотального дефицита на пианино тоже была очередь. Но нам, как видите, повезло.
Мама вернулась домой в обед с раскрасневшимися от январского мороза щеками и коленками (несмотря на зиму, она щеголяла в капроновых чулках).
— Все в порядке, будет у тебя пианино.
— А стул, на котором можно крутиться… ну такой, без спинки, тоже будет?
Без такого стула никак нельзя, вы же понимаете…
У пианино оказался прекрасный звук, гораздо лучше, чем у «Красных октябрей» моих подружек. Но стула так и не было. Поэтому о длительных занятиях не могло быть и речи. И этюды Черни, и вальсы с прелюдиями Шопена терпеливо ждали появления стула. А моей усидчивости хватало только на «К Элизе».
Последний раз я открыла полированную крышку и коснулась клавишей на следующий день после маминых похорон. Дядя сидел рядом и не скрывал слез.
— Леночка, Зиночка так хотела, чтобы ты стала музыкантшей. Пожалуйста, сыграй что-нибудь…
*** Написала Marina Stroganova
В детстве я ходила домой к учительнице играть на пианино, она с кем-то разговаривала по телефону и говорила: «Да-да, талантливая у меня девочка занимается». От гордости я начинала лупить по клавишам изо всех сил.
*** Написала Елена Ломакина
Я как-то совсем забыла, а не так давно кто-то из соседей взялся играть на гармони или типа того. Спотыкается, выводит «Перепелочку», жалобно — жуть. И все сразу вспомнилось: утро, осень, я иду в музыкальную школу, в горку, виолончель в тряпичном чехле вертится и бьет по ногам, ноты в черной папке, в классе весь линолеум в дырках — виолончель же. И несчастная я, как та «Перепелочка» на соседской гармошке.
*** Написала Eva Jenya M
Если ты, не дай бог, не изначально талантлив, то задача музыкальной школы показательно прилюдно унижать тебя шесть или восемь лет. Вот и вспоминаю — как я дома бью кулаком по пианино от досады (один раз даже молоточек сломала), на уроке мне терпеливо объясняют, что я ничтожество, день за днем, неделя за неделей, год за годом.
В итоге — тотально не разбираюсь в музыке, музыкальных стилях и направлениях, не помню никаких композиторов, исполнителей, групп и не могу заставить себя ЭТО запоминать. К инструменту не подошла ни разу с момента окончания музыкальной школы.
*** Написала Jenya Nemirovskaya
Меня отдали в музыкалку в класс флейты. Главным кошмаром занятий по специальности был момент, когда мой педагог брал мою флейту и «показывал, как надо играть». Он курил, и за краткие моменты его «показов» инструмент начинал жутко вонять «бычками». Остаток занятия меня тошнило.
*** Написала Ольга Ефтимова
Моя мама закончила музыкальную школу по классу фортепиано на «отлично», и когда я попросила отдать меня в музыкалку, сказала, что она мучилась и не хочет мне такой же участи.
*** Написал Борис Шойхет
Мои мама (провизор) и папа (режиссер научпопа) отказывали себе весь период с 1973 по 1975 в самых базовых покупках, чтобы однажды матерящиеся грузчики затащили в нашу хрущевку пианино, и чтобы Боря (это я), как хороший еврейский мальчик, «выучился какому-то реальному делу, которое его бы могло кормить всю жизнь, например, музыке».
Для этого в комплект к красивому, но бесполезному пианино была нанята красивая, лет двадцати, репетиторша. Но шестилетний Боря не хотел учить гаммы, когда во дворе футбол, сикалки, керамические отбраковки с радиозавода, лапта и тележки на подшипниках, а в шкафу трехлитровая банка клея ПВА.
И когда репетиторша пришла в очередной раз и открыла крышку пианино, она чуть не упала в обморок…
Жалею до сих пор, что так поступил со своим возможным будущим.
*** Написала Анна Королева
Сначала у меня была приходящая учительница, Эмилия Николаевна. Восторга друг от друга мы не испытывали, и я ее при маме упрекнула в том, что она ручкой начеркала в книжке. Каково же было мое разочарование, когда мне объяснили, что в книжках нельзя, а в нотах можно…
Всегда эти взрослые выходят сухими из воды :(.
*** Написала Ольга Ципенюк
Мой сосед Мишка бежал по переулку в носках, а за ним — со шваброй, в развевающемся халате — бежала мама Анна Наумовна с криком: «Ты будешь играть эти гаммы, сволочь!»
*** Написала Елена Орлова
Планировалось мое поступление в музыкалку по классу фортепиано, я хотела этого и тщательно готовилась. На вступительном прослушивании сопровождавшей меня маман запудрили мозг каким-то «у девочки такие пальцы» и прочим бла-бла-бла и уговорили ее отдать меня на скрипку.
Маман легко согласилась — жили трудно, инструмент купить не на что, ставить некуда, а скрипка все как-то подешевле и покомпактнее. А я смычковые недолюбливала с юных лет, вот как-то не сложилось с ними, не мой звук. Но ослушаться маман не могла — и стала уныло таскаться в музыкалку и таскать с собой еще и эту проклятущую скрипку.
«Пианистки» легко прогуливали занятия, а я с этим «довеском» куда? Но выход нашелся в лице подруги Ольги, жившей в соседнем подъезде. Я выходила из дому со скрипкой и под бдительным взглядом маман, наблюдающей из окна, шла в направлении музыкалки. Дойдя до ближайшего дома и скрывшись из поля зрения маман, я возвращалась, под окнами проходила в соседний подъезд, закидывала к Ольге ненавистный инструмент, и мы шли гулять. Часа через 2-3 я «возвращалась из музыкальной школы».
Это продолжалось до момента, пока не поступил звонок о моем позорном отчислении за прогулы. Так советская и мировая культуры лишились еще одной виртуозной скрипачки, а я выросла веселым и затейливым ребенком, а не бледной немочью со скрипочкой.
*** Написала Евгения Кан
Патологическое отсутствие слуха, голоса, музыкальной памяти… Года три — в младших классах — два раза в неделю приходила милейшая училка, что-то мы с ней с листа играли. Домашних заданий не делала никогда, из раза в раз открывала крышку пианино, раскидывала ноты, так и оставляла до вечера, до прихода родителей с работы. Как они на это велись — не понимаю. В конце концов учительница отказалась от занятий, сказала, неудобно деньги брать за такое.
*** Написала Надежда Орлова
К учительнице пришли ровно три раза. Она была полна величия. В первый раз вовсе не явилась. Во второй задала домашнее задание, а в третий стала орать с интонациями милиционера: «Ты не сделал домашнее задание! Да это то же самое, как ты плюнул бы в меня! Прямо в лицо!»
Сын ревел и на музыку отказался ходить. Совсем…
*** Написала Ирина Ши
Учительница мою «К Элизе» называла «Хромоногой Элизой».
*** Написала Jenya Nemirovskaya
Старая еврейка — соседка по даче МариПална — давно присматривалась к нашей семье и часто повторяла, характерно картавя: «Такие хорошие еврейские девочки, а еще не играют на флейте».
*** Написала Katerina Gostyunina
Дореволюционные ноты с ятями, пыльные учебники, крючковатая преподавательница с когтистыми длинными пальцами — фортепиано длилось чуть больше двух лет. Далее следовал экзамен в музыкальную школу. По бесконечно удлиняющимся коридорам дети ходили по струнке, как будто натянутые на нитки между стенами. Дух покорности и смирения витал между классами, как июльский пух. Я договорилась с собой о бунте и спела приемной комиссии песню из репертуара Кристины Орбакайте. Меня не приняли. Это была победа.
*** Написала Olga Petrischeva
Моя педагог по специальности (я училась по классу скрипки) примерно на шестом году обучения взяла меня за руки, посмотрела мне в глаза, вздохнула и сказала: «Музыка — это целый прекрасный мир! И он прошел мимо тебя…»
*** Написала Ольга Клименко
Меня начали учить музыке примерно в 5 лет, мама водила меня к учительнице у нас в поселке. Сейчас думаю — боже, как тогда у нее хватало времени и сил, в моем советском детстве, с очередями за продуктами и вечным огородом…
Из музыки осталась в памяти только собака учительницы. Похоже, это был мельчайший тойтерьер. У него все время была поломана какая-то из лапок и подвязана палочкой. Лапки были тоньше мизинца.
*** Написала Анна Лисовская
У меня все наоборот было, маму в детстве замучили музыкалкой (фортепиано), и она меня никуда не отдавала — думала, что спасает от мучений. А я всегда хотела играть на фортепиано, просто стеснялась просить, время было не самое богатое. Вот так.
*** Написала Ольга Клименко
Помню, в начале года учительница играла мне несколько произведений на выбор — нравится или не нравится. Мне понравилась «Болезнь куклы». Уже взрослой я где-то увидела, что есть еще «Смерть куклы» и «Новая кукла». Там целый триллер.
До сих пор считаю — это немного слишком давать детям, «Болезнь…» была такая грустная, такая душераздирающая. Если б я ребенком послушала «Смерть куклы», я бы плакала навзрыд.
*** Написала Taya Bartel
Меня как приличную еврейскую девочку учили играть на скрипке. Правда, мама отказывалась считать меня еврейской девочкой, но от скрипки меня это не спасало. А еще я училась в школе, где мне было адски скучно: читать я научилась в три года, считать лет в пять, и начальная школа казалась каторгой. В районе построили гимназию, куда нужно было сдавать вступительные экзамены и где обещали углубленное изучение всего и сразу. Я туда хотела, но мать сказала, что она против: у меня не будет времени на скрипку. Тогда я бросила скрипку… с четырнадцатого этажа.
*** Написала Laodika Slavgorodskaya
Через два года пытки, когда я не касалась инструментов, только когда спала, мы переехали, и все это закончилось. Спустя 14 лет учусь играть на фортепиано сама. Не подгоняя и не лупцуя сама себя. Потому что нравится.
Чтобы не пропускать посты, в которых мы собираем истории и воспоминания, давайте дружить в FB. Мы — Букник.
