«Чем ворон отличается от конторки?» В череде подобных дурацких, но вечно прекрасных вопросов можно задать и такой: в каких проявлениях городской повседневной жизни иерусалимский трамвай никогда не сможет конкурировать с его пассажирами? То есть что не умеет делать «легкий поезд» в Святом-граде-на-холмах? Правильно, ходить по каменным лестницам столицы, без коих прогулки по Салиму становятся вялыми, пресными и бессмысленными.

Иерусалимские лестницы — понятие не внутреннее, а изначально внешнее, ибо они у нас появились задолго до многоэтажных домов с лестничными пролетами. Все дело в вышеупомянутом антиклинальном (складчатом) нагорье. Холмы-с. Плюс террасное строительство, которое тоже представляет собой гипертрофированную сумасшедшую (и с ума сводящую) лестницу.

Вообще-то, лестницы — тема мистическая и инфернальная. В сказаниях разных народов это «сообщество ступенек» выполняет естественную функцию соединения нижнего, среднего и верхнего миров, являясь мифопоэтическим образом вертикальной связи противоположных полюсов, а также измерительной шкалой Космоса.

И, затмевая все прочие вселенские лестницы, праматерью современных «лестничных символик» становится, конечно, самая знаменитая иерусалимская лестница — библейская лестница Иакова сына Исаака, сына Авраама.

«Иаков же вышел из Вирсавии, и пошел в Харран, и пришел на одно место, и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том месте. И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и распространишься к морю, и к востоку, и к северу, и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные. И вот Я с тобою; и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю; ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе. Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал! И убоялся и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные» (Быт. 28:10–17).

Почему же она, лестница эта, Иерусалимская? Да потому что по еврейской традиции «одно место» и «дом Божий» — это и есть священная гора Мориа, она же гора Сион, она же Храмовая гора — место будущего Иерусалимского храма, который и должен выполнять функцию единственного обиталища Творца на земле.

Смысл же «лестницы Иакова» не только в том, что она обозначает связь миров, путь человека к Богу и дорогу к «светлому будущему», в коем бесчисленное потомство героя Всевышний возьмет под личную защиту, опеку и благословение. Описание этой лестницы, которая (выражаясь современным русским языком) является конкретным, или реальным, ступенчатым подъемом в Дом Господень, — явное указание на будущий архитектурный облик Храма. Правда, не стоит доверяться традиционной иконографии, где лестница Иакова, как правило, представлена в виде этакой пожарной конструкции с деревянными перекладинами.

Ну какие перекладины в нагорных местах? Тут лестницы — это каменные ступени, вырубленные в корневой известняковой скале. К правильному пониманию «иерусалимской лестницы» ближе всего из живописцев и графиков оказались в XIX веке Уильям Блейк, Гюстав Доре и Джеймс Тиссо (у последних лестницы вообще «близнецовые»).

Впрочем, одна культовая деревянная лесенка с перекладинами в Иерусалиме имеется. Она стоит прямо на фасаде храма Гроба Господня, опираясь одним концом на каменный выступ второго этажа, а другим — на подоконник под стрельчатой аркой с правой стороны. Символизирует она, правда, не лестницу Иакова или путь к Богу (или хотя бы снятие тела Христова с Креста), а статус-кво 1852 года, по которому все имущество ХГГ незыблемо закреплено за той или иной конфессией. Лесенка эта, говорят, была забыта армянским монахом на карнизе во время очередного косметического ремонта, а тут турецким фирманом объявили статус-кво… так она и осталась стоять там (правда, ее время от времени заменяют на новую). Все паломники ее знают и любят, но мифа о сошествии по ней в Преисподнюю пока еще не сочинили…

А ведь спуск по лестнице в нижний мир — один из самых душераздирающих мифологических сюжетов, находящих отражение в современном искусстве. В памяти всплывает отнюдь не оптимистическая повесть Бел Кауфман «Вверх по лестнице, ведущей вниз» и царапающие цветаевские строчки:

В доме, где по ночам не спят,
Каждая лестница водопад —
В ад...
(М. Цветаева, «Поэма лестницы»)

Вернемся на лестницу Иакова. Ее влияние на мировую культуру достойно отдельного исследования. Ограничимся некоторыми наиболее яркими примерами.

В VI веке настоятель Синайского монастыря, философ и богослов Иоанн Лествичник, вдохновленный как библейской историей, так и подъемом из трех тысяч вырубленных в скале ступенек, ведущим на вершину горы Синай, где Моисей получил скрижали Закона, написал основополагающий труд православной аскетики под названием «Лествица райская» (другое название — «Лествица, или Скрижали духовные»). Основа содержания — рассуждения о тридцати ступенях восхождения по лестнице духовного совершенствования к Царству небесному, на которых поднимающегося ждет сражение с собственными пороками и страстями. Число ступеней Лествичник объясняет просто:

«Христос же, крестившись в тридесятное лето видимого возраста, получил тридесятную степень в духовной сей лествице; ибо любовь есть Бог».

Другое произведение христианской апологетики — апокриф «Лествица Иакова», памятник древнерусской литературы XV века, представляющий собой, как полагают исследователи, перевод греческого текста, являющегося в свою очередь переводом с арамейского или иврита. В апокрифе подробно описывается лестница, увиденная Иаковом во сне:

«И се лѣствица бяше утверьжена на земли, еи-же глава досязаше до небеси, и бѣ верхъ лѣствици лице, яко человѣку, изъ огня исѣчено, имѣя-же 12 ступени до верху лѣствици, и на коемждо степени, до верьха, лица человѣца две: одесную и ошюею…» (Леств. 1:3–10).

Чтобы отметить одну интересную закономерность в описании различных «лествиц», обратимся к масонской символике: о, тут, конечно же, будет фигурировать дальнейшая трансформация «лестницы Иакова» — ступени, ведущие в храм Соломона. Их семь.
А М. Кузмин в «Параболах» вспоминает еще об одной масонской лесенке:

Над лесом льдина плывет,
На льдине мальчик стоит,
Держит циркуль, весы и лесенку.
Лесенка в три ступеньки.
Лесенка золотая,
Мальчик янтарный,
Льдина голубая,
Святой Дух розовый.
(1922)

Итак, 3, 7, 12, 30 — абсолютно календарные числа, а если мы еще вспомним, что общее число ступеней в пирамиде майя, посвященной богу Кукулькану, — 365, то станет ясно, почему лестница является также сакральным символом смены времен.

Понятно, что перфекционизм в сфере увлечения символикой привел масонских мистиков к тому, что «лестница» превратилась в «стремянку» и семи «ступеням восходящим» стали соответствовать «ступени нисходящие». В календарном плане такая лестница олицетворяла прохождение солнечного светила через зодиакальные созвездия. Две самые нижние перекладины-основания стремянки символизировали знак Овна и весеннее равноденствие, а общая верхняя перекладина обозначала знак Весов и осеннее равноденствие, и, таким образом, 14 как общее число ступеней вполне себе «вписывалось» в годовой цикл… То есть, в 12-ти ступенчатую лестницу Иакова. И, само собой, перекладины-ступени восходящей лестницы являлись воплощением семи добродетелей, а нисходящие — семи пороков (о чем ангелы, вверх-вниз по лестнице скользящие, неустанно напоминают Иакову и членам тайной ложи).

Впрочем, не будем сверх меры увлекаться эзотерикой лестницы Иакова, а предадимся созерцанию одноименного произведения израильского скульптора Эзры Ориона. Это такая высоченная бетонная эстакада, уходящая в небо, со ступенями, развернутыми под таким углом, что подняться вверх никак невозможно… Находится на въезде в район Гиват-Мордехай со стороны бульвара Герцога. Этому изваянию посвящено прекрасное, опубликованное в свое время на «Букнике» эссе художника и писателя Некода Зингера, где автор вспоминает и про разные другие иерусалимские лестницы, вызывающие естественные литературные ассоциации.

Кстати, об ассоциациях: о том, что лестницу, ведущую к познанию самого себя (и в глубины собственного сознания), количеством ступеней измерить нельзя, рассказал замечательный, недавно ушедший из жизни питерский прозаик Александр Житинский в повести «Лестница»:

«То есть он не допустил и мысли, что на самом деле существует какая-то такая особенная лестница без начала и конца, — он подумал гораздо проще, а именно: продолжаются вчерашние штучки — видимо, что-то случилось с головой; вообще нужно кончать с этим делом, не пить и не гулять неизвестно где по ночам. Но такие трезвые суждения не продвинули его в разрешении вопроса.
…Он решил идти только вниз (так было легче) и шел около получаса, пройдя, должно быть, этажей сорок или того больше и встретив по пути еще несколько кошек и нарисованных кораблей. Правильной периодичности Пирошникову установить не удалось; бывало так, что новая кошка появлялась буквально через этаж, а после надолго пропадала».

…Мы уже упомянули о том, что лестница, увиденная Иаковом во сне, является прообразом ступеней, ведущих в Дом Бога, то есть в Иерусалимский Храм. И эти ступени, в конце концов, были вырублены людьми на Храмовой горе. И этим ступеням посвящены известнейшие из стихов мировой поэзии — 15 библейских псалмов в Псалтири (Теилим), со 120-го по 134-й включительно (в христианском каноне — со 119-го по 133-й). И называются эти псалмы Песнями Ступеней (или Восхождения), ибо восхождение к Всевышнему не может не сопровождаться соответствующими моменту гимнами. Например, таким:

«Песнь восхождения. Давида. Возрадовался я, когда сказали мне: “пойдем в дом Господень”». Вот, стоят ноги наши во вратах твоих, Иерусалим, — Иерусалим, устроенный как город, слитый в одно, куда восходят колена, колена Господни, по закону Израилеву, славить имя Господне. Там стоят престолы суда, престолы дома Давидова. Просите мира Иерусалиму: да благоденствуют любящие тебя! Да будет мир в стенах твоих, благоденствие — в чертогах твоих! Ради братьев моих и ближних моих говорю я: «мир тебе!» Ради дома Господа, Бога нашего, желаю блага тебе» (Псалом 122 (121)).

Понятно, что талмудическая литература указывает именно на 15 ступеней, ведущих от внешнего двора платформы Храмовой горы (так называемый Женский двор, Эзрат-Нашим) к среднему (Эзрат-Исраэль, двор для мужчин, не являющихся священниками или левитами). Вот как в Мишне описывается восхождение по этим ступеням в праздник Суккот:

«Благочестивые и знаменитые люди плясали перед народом с горящими факелами в руках, распевая перед ним песни и ликуя. А левиты с лирами и арфами, и с кимвалами, и с трубами и с (другими) музыкальными инструментами без числа (стояли) на пятнадцати ступенях, спускающихся из Эзрат-Исраэль в Эзрат-нашим, соответствующих пятнадцати Песням Ступеней из Теилим» (трактат «Сукка», 5:4)

Увы, эти ступени в наши дни уже не увидишь… Зато не менее замечательной является не так давно раскопанная каменная лестница периода Второго Храма, ведущая к Южной стене Храмовой горы. Именно по ней простой народ Израиля поднимался к воротам Хульды, а оттуда по тоннелю — на платформу горы, окруженную по периметру галереями. Общая ширина этой лестницы — 64 метра. Частично ступени вырублены в корневой скале, а частично выложены из каменных плит. Всего ступеней — 30 (два раза по 15, между прочим), и ширина их неодинакова. Три верхних ступени и три нижних — узкие, а между ними чередуются 24 ступени различной ширины (широкие — 90 см, узкие — 30 см). Чередование это, на первой взгляд, произвольное, но человек, поднимающийся по этим ступеням, невольно снижает темп подъема и попадает в некий ритм размеренного шага. Ну чем не Песнь Ступеней, или Восхождения? Кстати, и тут могли стоять левиты со своим оркестром.

В книге «Иерусалимская Азбука» художник А. Флоренский и поэт М. Король эти ступени тоже не обошли вниманием:

//-- Через что пройти нам надо?

— Через Южную ограду.
Топ по каменным ступеням —
Это песнь Восхожденья.
Поднимался — топ — народ.
Сквозь подземный темный ход,
Сильной верой — топ — ведом,
Выбирался в Божий дом.//

…На закуску расскажем еще об одной знаменитой Иерусалимской лестнице, которая находится, правда, не в Иерусалиме, а в… Риме. Да-да, это та самая знаменитая Скала-Санта, Святая Лестница с мраморными ступенями, ныне покрытыми деревянными досками, по которой, согласно преданию, Иисус поднимался на суд к Пилату Понтийскому и спускался после суда по ней же. Несмотря на то, что впервые эта лестница из Латеранского дворца (бывшей резиденции римских пап) упомянута только в середине IX века, широко распространено сказание о том, как Святая Елена, мать императора Константина, вывезла Scala Santa из Иерусалима в 326 году вместе с другими найденными ей священными артефактами. Впрочем, на вопрос, почему лестница вместо Константинополя попала в Рим, предание не отвечает…

(В скобках отметим, что самый известный историк раннего христианства Евсевий Памфил, он же Кесарийский, в своей «Церковной истории» не только не упоминает о факте вывоза святых камней из Иерусалима, но и вообще ничего не пишет о пребывании там Елены.)

А Святая Лестница в конце XVI века при реконструкции дворца была перенесена в личную папскую часовню Сан-Лоренцо, где пользуется огромнейшей популярностью у верующих и по сей день. Было бы несправедливо не указать количество ступеней. Да, их 28 — опять календарное число (лунный месяц) и опять масонская символика (дважды по 14; да еще вспомним, что остановок на Скорбном пути тоже 14).

Таков наш Город: даже лестницы из него, как тараканы, расползаются, по миру и мировой культуре…