Апокалипсический жанр, распространенный в литературе Второго Храма, почти полностью был отвергнут талмудической литературой, и лишь фрагменты фантазий на эсхатологические темы находятся в талмудическом корпусе. Орлов усматривает в славянских апокрифах элементы не только учений эпохи Второго Храма, но и более поздних произведений еврейской мистики.