Как то, что мы помним, соотносится с тем, что было на самом деле? И существует ли вообще это «на самом деле»? Новый рассказ из цикла «Игрушки» израильского писателя Дмитрия Дейча — о чувстве вины, аберрациях памяти и логических цепочках.

Внешние проявления смеха напоминают взрыв: семенные коробочки переполняются спорами, лопаются от избытка внутреннего давления, и ветер разносит споры окрест. Известно, что процесс этот имеет эпидемический характер. В присутствии хохочущего от души человека смеются и те из нас, кто случайно оказался в зоне поражения, даже не подозревая о причинах веселья.

Израильский писатель Дмитрий Дейч продолжает цикл «Свирепый праведник».

Тайные радости и разочарования нашего детства — два новых рассказа из цикла «Игрушки» израильского писателя Дмитрия Дейча.

Город, где можно встретить все, что угодно, и где никто ничему не удивляется, потому что видел и не такое, — в короткой прозе израильского писателя Дмитрия Дейча. Сегодня — рассказ из цикла «Зима в Тель-Авиве».

Про имитацию пистолета, имитацию мальчика и разговоры, которые на поверку оказываются беседами с самим собой. Короткая проза израильского писателя Дмитрия Дейча.

— Пятьдесят плетей подлецу, — сказал он, и те, что удерживали ноги, слаженно — как по команде — принялись спускать с Гершеле штаны, но тут на рыночной площади Гусятина произошло смятение, и народ расступился.

— Пятьдесят плетей подлецу, — сказал он, и те, что удерживали ноги, слаженно — как по команде — принялись спускать с Гершеле штаны, но тут на рыночной площади Гусятина произошло смятение, народ расступился, и...

Продолжение истории про обычаи чертей и про их конфликты с Бештом и Гершеле Острополером. Читатель также узнает, сколько ангелов содержится в супе праведника.

Продолжение истории про свирепого праведника и обычаи чертей. Гершеле Острополер пьет вино и беседует с купцом, который последние два года — с тех пор как женился — очень плохо спит по ночам. Внезапно без стука входит жена купца.

Так я оказался в печи, а после — в сундуке с орехами. Теперь уже ей было не под силу изгнать меня: я напитался сладчайшими ароматами и со временем стал настолько силен, что шутки ради переворачивал всю кухню вверх дном.

— Черт — он же не человек, ему твердая еда не нужна вовсе. Ты когда-нибудь видел, как твоя жена ест? Курочку, например... или хотя бы капустку?
Купец призадумался. Выходило так, что никогда он не видел, как ест его жена, и о том даже не задумывался.

— Почему я не сплю по ночам?
— Потому что женился на чертовке.
Купец уронил свою палку. Минуту-другую он молчал, потирая лоб, затем спросил:

— Какое вино ты, Гершеле, предпочитаешь после обеда?

В это время один купец из Бердичева наливал вино в наперсток, чтобы выпить украдкой, пока служки и жена не видели, занятые своими делами. И наперсток вздрогнул в руке, и вино выплеснулось наружу, изрядно омочив бороду и кафтан, будто помещалось не в наперстке, а в бутылке или бочонке.

Однажды дочь градоначальника Рашкова занедужила. Тамошние доктора перепробовали все средства, и в конце концов, не найдя ничего лучшего, обратились к башмачнику Менделю из Шаргорода. А был он баалшемом, но о том знали только домашние да один русский доктор, который к нему обращался за советом или помощью — когда врачевание не помогало. Сказанный доктор и послал за Менделем...

Эфиопы и театр. Эфиопам необходим театр...

Местные напитки медленно и верно убивают меня.

Гаснем, когда оператор нажимает кнопку «уход в белое»

Я приставлена к этому городу следить за порядком: как только что-то вижу — рисую

Куда делся весь этот талант, который накопили евреи к Войне?

Беседа Дмитрия Дейча с Анной Глазовой

Переводить это ведь как следовать религиозному закону или ритуалу. Если у автора написано "воткни вилку в землю три раза, а потом вымой в стоячей воде", то так я и сделаю. Только по-русски и по-своему. Целан для меня закон, а моя задача как переводчика не объяснять закон, а ему следовать.