«Это не просто — ходить по телам, трамбуя их после каждого расстрела. Нас было тридцать украинских девочек, которые должны были босиком трамбовать тела евреев и кидать на них слой песка, чтобы другие евреи могли лечь. Многие были только ранены, им было больно, когда по ним ходили...»
(Петровна, село Терновка)

«29 сентября с.г. в Бабьем Яру, на месте расстрела фашистскими оккупантами советских людей, состоялось неорганизованное сборище по поводу 25-летия этого события. Различные лица провозглашали речи, в которых высказывалось недовольство тем, что до сих пор на этом месте нет памятника, что в стране как-будто бы проявляется антисемитизм».

Путевой дневник, испещренный стенограммами свидетельских показаний с авторскими вкраплениями — это и есть «Хранитель воспоминаний». Воспоминаний, начинавшихся, как правило, с неопределенных предложений вроде «рвы были выкопаны», «тела были вывезены», «одежда была забрана». Так сказать, ничего личного. Постепенно история обрастала деталями, а сам свидетель «выходил на сцену» (если выходил) только в финале рассказа.

Эклектичная атмосфера Монпарнаса предельно упрощала национальный вопрос. Приглашение на парижскую выставку «Украинской группы» пестрит фамилиями Блюм, Минчин, Прессман, Рыбак, Мане-Кац… Но яркие индивидуальности трудно свести к единому знаменателю, тем более сложно говорить о мировоззренческой и эстетической «групповщине» у евреев Парижской школы.

Степан Бандера: "Мистер 10 000 вольт"

Ксерокопию записи о рождении Нехемии Рабичева в метрической книге Иваньковского уезда премьеру успели таки вручить.