Израильский фотограф-документалист Натан Двир в своих работах исследует вопросы влияния политики и экономики на современное общество и на отдельных людей. «Букник» отобрал 15 фотографий из его раннего — и почти не провокативного — проекта «Тель-авивцы».

В Москве крыши считаются особым хипповским шиком; в Тель-Авиве они могут заменить собой сад, танцплощадку, клуб, кафе, концертный зал, кинотеатр, спортзал и фотостудию. Катя Рабей – про московские крыши, а также про кубинцев и Фиделя.

Один мой знакомый, приехавший сюда в начале 90-х, говорит: «Знаешь, вот уже двадцать лет здесь живу, а все равно каждый день, когда выхожу на улицу, первая мысль — что я на каникулах».

А ведь есть еще целые улицы товаров для художников и улицы с зеркалами, не говоря уж об Алленби, где через дверь торгуют «стопроцентно легальными заменителями галлюциногенных грибов» или перекупают золото.

Я знаю, есть мнение, что стрит-арт — зло и признак неблагополучия. Но закрашивать таких, как мои Пластырник и Обезьянкер, — это как раз вандализм и есть. Хорошо, что в Тель-Авиве так никто не делает.

Не следует чистить между зубами иглою или железной проволокой. Зубная щетка не должна быть ни жесткой, чтобы не повредить стеклянную поверхность зубов, ни слишком мягкой, ибо тогда она не снимет с зуба чистоты.

Многие теперь также пробуют свои силы в волшебстве, подражая заклинанию «ку-ку-ку», при помощи которого маг творил дива свои, и недоумевают, отчего ни одна монета не отвечает на их призывы.

В Тель-Авиве проходит ежегодная фотовыставка «Эдут Мекомит»: лушие фотографии, сделанные журналистами в Израиле и на палестинских территориях.

Билеты в музеи дорожают, а уличное искусство доступно каждому...

Дети были африканские, филлипинские и израильские. Они играли вместе и общались на чистом израильском иврите.
Я подумала, что получила степень по ивриту в университете, но никогда не смогу говорить на нем с такой легкостью. И менталитет у них израильский, а у меня всегда будет русский.
Эти дети большую часть своей жизни провели в Израиле, иврит стал их родным языком. Но Израиль никогда не станет их домом.

В этом году стараниями проекта «Дома изнутри» один из майских уикендов был вновь посвящен изучению самых любопытных тель-авивских зданий. Из длинного списка архитектурных и дизайнерских жемчужин я попытался выбрать наиболее яркие — в прямом и переносном смысле — объекты.

Из Тель-Авива приезжаешь отдохнувшим и готовым к подвигам, из Иерусалима возвращаешься пустым и свободным от всего, в том числе и от амбиций, необходимых для успешной московской жизни. В Иерусалиме люди скользят не только в пространстве, но и во времени, в ауре своей культуры и веры, глядя сквозь чужаков, как мы глядим через стекло — не замечая, не раздражаясь, не пытаясь ничего изменить.

Расположен магазин на улице с тем же названием и весь состоит из переходов и пещерок с пыльной старой мебелью, книжками, пластинками и плакатами. А книжной торговле, кажется, уготован тот же жребий, что и театральному искусству с появлением кинематографа, а позже телевидения, — при знакомстве мальчик девочку должен будет повести в книжный магазин: романтика!

Вот, скажем, тель-авивский таксист говорит по телефону, произнося каждое слово с хорошим твердым аканьем: «Сестра тут у меня вышла за одного питерского... Да нет, он в Иерусалиме уже двадцать четыре года... Короче, за одного иерусалимского вышла сестра. А дети растут, понимаешь, питерские. Вчера говорю: “Дай, Итан, мне конфетку”, а он: “Это трюфель, дядя”».

Москва вот уже сколько дней гудит, как улей: посадят рисковых и недальновидных девиц из Pussy Riot или не посадят. Попутно обсуждаются наряды протестанток, милосердие Христа и имущество патриарха. Но в отличие от остальных этот пост — не оправдательный, не обвинительный и даже не причитательный. Он сравнительный.

В музее Нахума Гутмана в Тель-Авиве проходит выставка «Третий глаз: Жак Катмор желает вам доброй смерти».

Над Мертвым морем нынче висит густая дымка хамсина, скрывающая противопо-ложный берег; так что оно теперь особенно кажется Солярисом. Из тумана накатывают таинственные тяжеловесные волны.
Русский турист, энергично заходя в Мертвое море, произносит скороговоркой:
— Ну, это единственный водоем в мире, в котором я могу расслабиться насчет рыбы.

Тель-Авив стал лучшим городом 2011 года для представителей ЛГБТ-сообщества, обойдя Нью-Йорк, Берлин и Сан-Франциско.

Светский и якобы космополитичный Тель-Авив так часто противопоставляют традиционному Иерусалиму. Однако достаточно проследить за течением тель-авивской жизни на пороге субботы, чтобы сомнения в еврейском характере города исчезли окончательно.