Йонас выдвигала для женщин-раввинов требование пожизненного целомудрия

Революция или эмиграция? Попробовать изменить эту страну или строить новую жизнь в другой? Этот выбор стоял перед многими евреями в начале XX века. Брат и сестра Сумы решили по-разному. Она стала членом РСДРП, он — сионистом. Она села в тюрьму, а он уехал в Палестину. «Букник» публикует их переписку.

Мамочка! Значит Победа! Вспомним все! Как ты мне первая рассказала про московскую школьницу Зою Космодемьянскую: «Тебе черт знает что в голову лезет, разные покойники и проч., а вот небось на фронт бы побоялась!»

Я чувствую, что мне нужен очень русский язык, чтобы говорить хорошо по-русски, но с кем говорить? В этой пустыне меня бы назвали сумасшедшим, если бы я стал говорить с кем-нибудь по-русски, да и отвечать некому было бы.

Не нахожу для меня никакой самопомощи; живу, как во времена средневековья — времена испанских и португальских инквизиций — инквизиторами могу назвать моих фанатических родителей, не дающих мне ни малейшего образования.

Когда-нибудь и я буду жить в Израиле, и мои внуки спросят: что мы делаем здесь, в пустыне? Где наши апрельские снегопады, где июльские луга, где Бульварное кольцо и Третьяковская галерея?

Отто Кац — знаменитый советский шпион и международный авантюрист. Он был прототипом Виктора Лазло из фильма «Касабланка», собутыльником множества знаменитостей и возлюбленным Марлен Дитрих.

Борис Иосифович Березовский, следователь ташкентской прокуратуры, шил дела по 190-й «клеветнической» статье. Именно он вел в 1968–1969 годах дело Ильи Габая «по клевете на советский строй».

— Гой? — хмуро спросила бабка Фрума.
— Он испанский поэт-коммунист, — с вызовом ответила бабушке Маргоша.
— Ага, гой, — железно констатировала бабка, прыгнула в ладью и скрылась в тумане.

Евреи — самое испорченное (российским правительством) и самое некультурное племя даже в интеллигентных своих слоях, и что оно в подметки не годится даже рабу-народу русскому.

Реб Мойше Маковер был уже стар, с белой бородой, которую он все время теребил: то кусал, то дергал, то жевал ее. Он пожирал ее с огромным аппетитом, разбрасывая вырванные волосы по страницам книг. Борода выглядела ощипанной. Все смотрели на его бороду с удивлением. «Она не подстрижена, не дай Б-г, она обкусана», — быстро оправдывался он.

Историческое чаепитие проекта «Эшколот» в особняке Высоцких.

Меня вызвали и говорят: «Геда Семеновна, нужно срочно запроектировать туалет для директора завода». А я отвечаю: «Когда сделают уборную для нас, тогда и ему спроектирую». Мне говорят: «Военное время — вы что, под трибунал хотите?»

с первого часа как мы с миром переехали границу до нынешнего дня ничего другого не слышим как только плати и сперва нас раздели догола в гамбуре и забрали у нас наши деньги то есть русские деньги и всунули ихние деньги немецкие деньги сколько сами захотели

Гиршл покраснел: только что он хвалил себя за умение сдерживать свои низменные чувства, и вот он — такая же свинья, как и все остальные.

Однажды из соседнего колхоза прислали ко мне мужичка с таким направлением: «Направляется к доктору сумасшедший товарищ (такой-то), который требует от колхоза огромную сумму денег мильярд рублей и побил все стекла в правлении. И притом требует необоснованно».

Сто лет назад девушки не прятали чувства за спасительной иронией. Не стеснялись признаваться в любви, рыдать от тоски и посылать мужу стихи из журнала «Нива». Теперь мы называем это словом «китч».

Русский Берлин, встречающий 1933 год. Французский военный госпиталь в Алжире, подвергшийся атаке туарегов – племени, где жены никогда не видели лиц своих мужей. Запись в дивизию народного ополчения на студии «Мосфильм»...