Евгений Коган и Лена Цагадинова: Регина, вы приехали в Израиль в 1990-е, а потом уехали. Расскажите в двух словах, почему вы уехали и, главное, зачем вы вернулись?

Регина Иоффе-Кравиц: Я уехала из Израиля, так как у мужа в Москве был бизнес. Вернулась по совокупности причин, главная из которых – старшему ребенку не подходил московский климат, в Москве он задыхался. Опять же, мои родители и родители мужа живут в Израиле, моложе не становятся, поэтому было давление и с этой стороны. Плюс, после московской «атмосферы» хотелось пожить в тепле во всех смыслах. Ну и, конечно, чтобы дети заговорили на иврите.

Е.К. и Л.Ц.: А чего вам не хватало там, где вы жили? Что такого есть в Израиле, чего нет в других местах?

Р. И-К.: К Москве у меня никаких претензий. У меня там все настолько феерически сложилось в плане работы, коммьюнити, да и банальной логистики, что даже странно, как можно было это оставить и вернуться в Израиль. Но для меня дети, в частности, их здоровье, всегда были приоритетом. Так что мы переехали в Тель-Авив, а тут, понятное дело, солнце, море и песок. Дети здесь счастливы, для меня это самое главное.

Е.К. и Л.Ц.: Перед тем, как начать разговор о Центре, который вы открываете, скажите, как вам удалось сохранить русский язык? И, как бы это странно ни звучало, - зачем?

Р. И-К.: Начнем с того, что репатриировалась я уже «зрелым» носителем языка, после школы и музыкального училища в России. И, конечно, русский мой сохранился с минимальными потерями, потому что с 2005-го по 2015-й я работала директором Еврейского культурного центра на Никитской. Определение «культурный» в названии фигурирует неспроста: у нас выступали титаны, от Петрушевской до Богушевской, и, конечно, 10 лет в Москве даром для великого и могучего не прошли. Так что по поводу сохранения языка – тут все произошло естественным путем.

Е.К. и Л.Ц.: Хорошо, давайте поговорим про ваш Центр. На кого он рассчитан? На детей, которые знают русский, или на тех, кто хочет его выучить?

Р. И-К.: И на тех, и на других. Наши программы дифференцируются в зависимости от уровня владения языком. Вообще, мы фокусируемся не только на русском языке, в нашей программе есть еще математика и английский.

Е.К. и Л.Ц.: Чем ваш центр будет отличаться от других школ?

Р. И-К.: Все наши педагоги владеют авторскими методиками… За последние два-три года в Израиль приехало большое количество преподавателей из Москвы и Санкт-Петербурга. Это профессионалы с солидным опытом работы. Мы встречаемся, общаемся. И ни в коем случае не ставим педагога в сетку расписания, пока не проведем пробные уроки и не посмотрим на реакцию детей. Мы, взрослые, должны оценивать работу по результату, чтобы восемь часов в неделю для наших детей не проходили впустую. Основное правило «Хатуль Мадан»: учеба через игру. Индикатором эффективности будет желание ребенка после занятий вернуться к нам на следующий день. Дети, наверняка, обрадуются тому, что мы, например, будем на занятиях обливаться водой или надувать шарики. Но основная наша цель, конечно, – достичь результатов по тем дисциплинам, которые мы изучаем.

Е.К. и Л.Ц.: Вы все время подчеркиваете важность литературы – почему?

Р. И-К.: Если ребенок читает классические тексты, его язык становится богаче, а если еще учит стихи… Мы с коллегами уже знаем: малыш, который каждую неделю учит по четверостишию, и делает это в течение года, серьезно прибавляет в развитии и опережает сверстников, которые этого не делают. Читая и воспринимая поэзию на слух, ребенок усваивает мелодику речи, корректирует произношение. Поэтому каждую неделю в нашем центре дети будут читать и учить стихи. Дома тоже можно начать заниматься по этой методике, но самое сложное – делать это систематически. Мы же все знаем, когда желание есть, но обстоятельства отвлекают. На этой неделе мы забыли, на следующей перенесли «на потом», затем мама уехала в командировку, и пошло-поехало. В нашем же центре это организованный процесс.

Е.К. и Л.Ц.: Кто может заниматься в вашем Центре?

Р. И-К.: Мы набираем детей от 3 до 9 лет в отделение, которое называется «Хатуль». А детей от 10 до 17 лет мы приглашаем на факультет «Мадан», который откроется чуть позже. Преподавание будет идти на русском языке, за исключением уроков английского.

Е.К. и Л.Ц.: А у вас вообще дорого учиться?

Р. И-К.: Смотря с чем сравнивать. Есть школы дороже, чем наша, есть дешевле. Если родители будут нанимать частных преподавателей по тем же дисциплинам, точно выйдет дороже. Это, кстати, одна из причин, почему мы открываем образовательный центр. Как правило, по всем профильным предметам родители берут репетиторов, но результативность занятий в малых группах, как у нас, выше, потому что есть элемент соревновательности. Плюс – социализация детей, которые находят друзей и общаются с ними на русском.

Е.К. и Л.Ц.: Сейчас идет набор учеников. А что будет в финале учебного года?

Р. И-К.: У нас в планах – вечер поэзии. Мы проведем конкурс чтецов, а в жюри пригласим одного из популярных детских авторов. Ребенок должен будет выучить свое любимое стихотворение и продекламировать его. И еще будет математическая олимпиада.

Е.К. и Л.Ц.: Слушайте, а зачем вообще ребенку, который живет в среде, где все говорят на иврите, русский язык?

Р. И-К.: Причин несколько. Во-первых, коммуникация внутри семьи. Мотивацией для ребенка в данном случае служит возможность поддерживать диалог с родителями на их родном языке, понимать специфические речевые обороты, юмор, «считывать» культурные коды и, конечно, общаться с русскоязычными родственниками без акцента, аграмматизмов, неадекватных интонаций. Во-вторых, наша целевая аудитория, в большинстве своем, – дети-билингвы, но у их родителей часто нет времени уделять пристальное внимание русскому. Чтобы поддерживать язык в тонусе, нужно постоянно заниматься. И тут на помощь приходим мы. Давно доказано: чем больше языков знает ребенок, тем выше уровень его развития. У детей-билингв лучше память, ведь постоянное переключение между языками – это превосходная умственная гимнастика. Билингвальные дети, как правило, гибче и адаптивнее своих моноязычных ровесников. Если в будущем билингвальные дети решат освоить дополнительные языки, им будет легче воспринимать разницу в фонетике, грамматических структурах. Это даст ребенку фору в ВУЗах, сэкономит время при обучении. Скажем, в американских колледжах, если студент владеет несколькими языками, второй язык как предмет выбирать необязательно, можно взять другой курс. Таким образом, билингвальные дети будут иметь больше преимуществ на рынке труда. И, наконец, - возможность читать русскую классику на языке оригинала. Согласитесь, что читать Гюго по-французски интереснее, чем в переводе. А с Чеховым, Достоевским, Толстым надо знакомиться на русском.

Е.К. и Л.Ц.: Последний и важный вопрос. Регина, вы отдадите своего ребенка в Израиле в русскую школу? Не помешает ли это адаптации? Может, лучше, чтобы ребенок с головой погрузился в местные реалии, зачем его сбивать с «пути истинного»?

Р. И-К.: Во-первых, «Хатуль Мадан» — это дополнительное образование, а не основное. Мои дети учатся в обычных израильских школах, они полностью погружены в среду. У них в классе больше никто по-русски, кажется, и не говорит. Это вообще моя осознанная родительская политика: дети учатся на языке той страны, в которой мы живем – в России на русском, в Израиле на иврите, в Штатах учились бы на английском. Но забывать то, что у тебя уже есть, мне кажется крайне неразумным. Именно поэтому для своих детей я придумала «Хатуль Мадан». Я бы хотела, чтобы таких языков, как русский, в «багаже» у моих детей было десять, но мы пока жили только в России и Израиле. А чтобы поддерживать язык в рабочем состоянии, нужна система. Вот ее наша вечерняя школа и предлагает.