Что мы празднуем в Хануку, и почему этот праздник длится восемь дней? Сегодня на этот вопрос легко ответит любой ребенок, проходивший хотя бы год в еврейский детский сад. Когда Хасмонеи изгнали греков из Иерусалима и освободили Храм, они хотели зажечь храмовый светильник, однако нашли лишь небольшой кувшинчик неоскверненного масла. Тем не менее, они все-таки решили зажечь, и тогда случилось чудо: масло, которого должно было хватить лишь на сутки, хватило на целых восемь дней (в течение которых было изготовлено и доставлено в Храм новое кошерное масло). В память об этом и был установлен восьмидневный праздник.

Однако если мы не захотим следовать известному совету быть как дети и обратимся к первоисточникам, то перед нами предстанет совершенно иная картина: в течение первых веков после победы над греками о чуде с маслом решительно никто не упоминает.

Самым ранним источником, где встречается рассказ об изгнании греков из Храма, является 1 Книга Маккавеев, которая, по мнению исследователей, была написана около 135 года до н.э., в правление Йоханана Гиркана, сына Шимона – последнего из прославленных братьев-Маккавеев.Об установлении праздника Хануки там сказано следущее:

36 Иуда же и братья его сказали: вот, враги наши сокрушены, взойдем очистить и обновить святилище.
37 И собралось все ополчение, и взошли на гору Сион.
38 И увидели, что святилище опустошено, жертвенник осквернен, ворота сожжены, и в притворах, как в лесу или на какой-либо горе, поросли растения, и хранилища разрушены <…>.
47 Взяли камни целые, по закону, и построили новый жертвенник по-прежнему;
48 потом устроили святыни и внутренние части храма и освятили притворы; 49 устроили новую священную утварь и внесли в храм свещник и алтарь всесожжений и фимиамов и трапезу;
50 и воскурили на алтаре фимиам и зажгли светильники на свещнике, и осветили храм;
51 и положили на трапезу хлебы, и развесили завесы, и окончили все дела, которые предприняли.
52 В двадцать пятый день девятого месяца – это месяц Kислев – сто сорок восьмого года встали весьма рано
53 и принесли жертву по закону на новоустроенном жертвеннике всесожжений.
54 В то время, в тот самый день, в который язычники осквернили жертвенник, обновлен он с песнями, с цитрами, гуслями и кимвалами.
55 И весь народ падал на лицо свое, и молились и воссылали благодарение на небо Благопоспешившему им.
56 Так совершали обновление жертвенника восемь дней с весельем, принося всесожжения и вознося жертву спасения и хвалы.
57 И украсили переднюю сторону храма золотыми венцами и щитами и возобновили ворота и хранилища, и сделали для них двери.
58 И была весьма великая радость в народе, и отвращено было поношение язычников.
59 И установил Иуда и братья его и все собрание Израиля, чтобы дни обновления жертвенника празднуемы были с веселием и радостью в свое время, каждый год восемь дней, от двадцатого дня месяца Kислева.
(1 Мак 4:36-38, 47-59)

То есть, по мнению автора книги, праздник Ханука был установлен в честь очищения Храма, оскверненного греками. Ни про какие чудеса речь не идет. Правда, 1 Книга Маккавеев не объясняяет, почему празднование длилось 8 дней. Поэтому мы могли бы предположить, что причиной тому было именно чудо, длившееся столько дней. Однако 2 Книга Маккавеев дает этому совершенно другое, вполне прозаическое объяснение:

6 И провели они в весельи восемь дней по подобию праздника кущей, воспоминая, как незадолго пред тем временем они проводили праздник кущей, подобно зверям, в горах и пещерах.
7 Поэтому они с жезлами, обвитыми плющом, и с цветущими ветвями и пальмами возносили хвалебные песни Тому, Который благопоспешил очистить место Свое.
8 И общим решением и приговором определили: всему Иудейскому народу праздновать эти дни каждогодно.
(2 Мак 10:6-8)

Согласно этому источнику, события развивались следующим образом: Храм был освобожден через месяц после праздника кущей (Суккот), когда евреи должны совершать паломничество в Храм. Однако во время этого праздника Храм оставался в руках греков, евреи не смогли отпраздновать как подобает и были вынуждены провести его, "подобно зверям, в горах и пещерах". Изгнав греков, евреи решили сделать своего рода "праздник-компенсацию". И поскольку Суккот длится 8 дней, установили 8-дневный праздник.

Аналогичное объяснение мы находим и в «Иудейских древностях» (12:7:6-7) Иосифа Флавия, который, скорее всего, черпал информацию из Маккавейских книг. "Чудо с маслом" историк не упоминает.

Книги Маккавеев, как известно, не вошли в иудейский канон и дошли до нас лишь благодаря христианам. Из "кошерных" источников самым древним является Мегилат Таанит ("Свиток постов") – небольшое, около 40 предложений, сочинение, составленное в Иерусалиме незадолго до разрушения Второго Храма. О Хануке в нем говорится предельно кротко:

«Двадцать пятого числа (месяца Кислев) начинаются восемь дней Хануки, в которые не справляют траур.»
То есть о чуде с маслом – опять ни слова.

К сожалению, в Мишне нет трактата, посвященного празднику Ханука. Ученые спорят о том, с чем это связано. Одни полагают, что редактор Мишны рабби Иегуда Га-Наси, выступавший за лояльность римским властям, не хотел лишний раз привлекать внимание к мятежникам, восставшим против «нееврейского царства». Другие утверждают, что, будучи потомком Давида, Иегуда Га-Наси не мог простить Хасмонеям, что те заняли царский престол, на который формально не имели права. Но как бы то ни было, упоминаний о Хануке в Мишне нет. Поэтому мы ничего не знаем, что думали о чуде с маслом танаи.

Таким образом, самое раннее упоминание о чуде появляется лишь в Вавилонском Талмуде, который был записан через несколько веков после победы над греками:

Что такое Ханука? <...> Когда греки вошли в Храм, то осквернили все масло, которое там находилось; а когда династия Хаcмонеев окрепла и победила их, то нашелся только один кувшинчик с маслом, запечатанный печатью первосвященника, и было в нем масла достаточно только на один день горения; произошло чудо, и зажигали от него восемь дней. На другой год эти дни сделали праздничными, постановив читать восхваления и благодарения.
(Шаббат, 21б)

Таким образом, первоначально Ханука воспринималась как День победы, и лишь в эпоху Талмуда (когда именно – остается лишь гадать) она превратилась в привычный нам праздник "чуда с маслом". С чем это было связано? Почему именно тогда мудрецы вдруг вспомнили о чуде (или: почему это чудо было выдумано тогда, а не раньше)? Однозначного ответа на этот вопрос мы не знаем, но некоторые догадки высказать можем.

После победы над греками евреи не только вернули себе религиозную свободу, но и впервые за несколько веков вновь стали суверенной нацией во главе с еврейским царем. Трудно сказать, что в данном случае было значимее. Но одно несомненно: если бы не восстание, в котором евреям удалось одержать победу, то и о "свободе вероисповедания" им пришлось бы только мечтать. Иными словами, религиозная свобода стала в данном случае следствием военного и политического успеха. Как достаточно цинично писал один секулярный израильский автор, в Xануку "не Тора спасает кулак, но кулак спасает Тору. Меч, а не ермолка защитит еврея в кровавых землях его врагов".

Поэтому естественно, что Ханука воспринималась прежде всего как День победы. А что до чуда, то даже если оно и было, то разве мало в еврейской истории случалось чудес? И даже чудо с неиссякающим маслом тоже однажды уже происходило:

(8) И было ему <пророку Элиягу> слово Господне такое: (9) Встань и пойди в Царфат, что у Цидонян, и живи там; вот, Я повелел там женщине вдове кормить тебя. (10) И встал он, и пошел в Царфат; и когда пришел к воротам города, то вот, там женщина вдова собирает хворост. И позвал он ее, и сказал:<…> прошу, возьми для меня (и) кусок хлеба в руку свою. (12) Она же сказала: (как) жив Господь, Бог твой, что нет у меня ни (куска) лепешки, а лишь горсть муки в кувшине и немного масла во фляге; вот, соберу я пару веток и пойду, приготовлю это себе и сыну моему: съедим это, а (после) будем помирать (с голоду). (13) И сказал ей Элиягу: не бойся, иди и сделай то, о чем ты говорила; но раньше сделай из этого для меня маленькую лепешку и принеси мне, а себе и сыну своему сделаешь после. (14) Ибо так сказал Господь, Бог Израиля: мука в кувшине не иссякнет, и масла во фляге не убудет до того дня, как даст Господь дождь на землю. (15) И пошла она, и сделала так, как сказал Элиягу; и кормилась она, и он, и дом ее (много) дней. (16) Мука в кувшине не иссякала, и масло во фляге не убывало, по слову Господа, которое Он изрек через Элиягу.
(I Цар 17:8-16)

Мудрецы Талмуда жили уже в совсем другую эпоху. Независимое государство Хасмонеев давно перестало существовать, и Иудея вновь оказалась под властью "нееврейского царства", на этот раз Рима. Иерусалимский Храм, который Хасмонеи освободили и очистили, лежал в руинах. И, наконец, попытка повторить деяние Маккавеев – антиримское восстание Бар-Кохбы – закончилось для евреев чудовищным фиаско. Таким образом, евреи, жившие в эпоху Талмуда, уже не могли наслаждаться ни одним из политических достижений Хасмонеев. В результате праздник Ханука в его прежнем значении потерял для них всяческий смысл.

Существовал лишь один путь, который позволил бы сохранить Хануку для следущих поколений: переосмыслить этот праздник, найти в нем новую ценность, релевантную в условиях потери национальной независимости и изгнания. И мудрецы Талмуда справились с этой задачей, вспомнив о чуде с маслом. Или, если угодно, выдумав это самое чудо.

Этот шаг имел решающее значение для дальнейшей судьбы праздника. В еврейской культуре светильник традиционно являлся символом Торы, заповедей, духовности (в соответствии с известным библейским стихом: "Ибо заповедь – светильник, и Тора – свет, и назидательные обличения – путь жизни" (Прит 6:23)). И праздник, центральным элементом которого стала менора, не мог не превратиться в символ победы духовного над материальным, еврейской Торы над еллинской премудростью.

Чтобы не быть голословными, приведем небольшой отрывок из "Книги нашего наследия" известного раввина Элиягу Ки-Това:

Любима была Менора в Храме, о свете которой сказано, что он "перевешивал все жертвоприношения". В чем величие этого света? Это свидетельство евреям, что весь свет и радость, которые у них есть, приходят только благодаря свету, исходящему от Бога. И даже если этот свет выглядит небольшим, а свет, которым пользуются народы мира, кажется огромным, — всё равно Израиль стремится только к тому свету, который от Бога, но не к свету чужому. Глаза всего Израиля подняты к Святилищу, из которого исходит свет, дающий всему миру святость. Когда Соломон построил Храм, то, как рассказывает Книга Царств, он сделал в нем особые окна, которые не пропускали много света внутрь, но давали ему свободно выходить наружу. И это символ того, что Святилище не нуждается в освещении, приходящем снаружи, но весь мир питается светом, исходящим из Храма. Так же и Менора предназначена не для освещения помещения Храма, а для того, чтобы светить в дома и души Израиля.

Поместив в центр повествования о Хануке историю о «чуде с маслом», еврейские мудрецы превратили Хануку из Дня победы и независимости в праздник культурной, религиозной победы. Благодаря этому нарративу Ханука стала восприниматься как праздник, установленный в честь того, что евреи сумели отстоять свою религиозную самобытность в столкновении с греческой культурой — одной из величайших культур всех времен и народов.

Последние две тысячи лет проблема противостояния чужой, часто враждебной культуре стояла практически перед каждой еврейской общиной. Евреям то и дело приходилось отстаивать право на свою религиозную самобытность перед лицом христианства, ислама, марксизма-ленинизма... И Ханука оставалась для них важным и значимым праздником – вне зависимости от того, вспомнили ли мудрецы Талмуда о «чуде с маслом» или же выдумали его.