Не знаю, всю ли правду о своих предках, еврейских выходцах из России, изложил в своем первом автобиографическом романе (1968 г.) финский писатель Даниэль Кац, но даже если он допридумал процентов восемьдесят, то его домашним праздникам можно только позавидовать – поведанным за столом семейным байкам и преданиям несть числа… Прадед повествователя, освободившись из Сибири, куда он был сослан то ли за революционную деятельность, то ли просто за контрабанду, добирался до Финляндии на лыжах по лыжне и на повозке какого-то подозрительного местного Санта-Клауса - по небу. Отец нашего Каца только делал вид, что воевал с советскими войсками во Вторую мировую войну, потому что гораздо больше он сочувствовал русским, чем немцам, а сам альтер эго автора обожает в свободное время пить водку и по ночам дискутировать с финскими полицейскими на старинном еврейском кладбище.
Но главный затейник у них в семье, безусловно, дед Беня. Попав из еврейского местечка под Витебском сразу в казармы царской армии, он испытал на себе все прелести дедовщины – «во-первых, он был самый маленький ростом, во-вторых, он был еврей, в-третьих, он был самый маленький ростом еврей». Да и тот факт, что на свою лошадь по имени Моисей Мендельсон он забирался только со стула, популярности ему не прибавлял… Помогла же ему... Библия, которую он начал читать «старослужащим» с интонациями драматического чтеца: черкесы вдохновлялись ветхозаветными ратными подвигами, украинцы живо интересовались амурными делами царя Соломона с его четырьмястами женами… Когда в казарменных чтениях очередь дошла до Ницше и Маркса, Беня был уже местной звездой, и платили ему не только всеобщим обожанием: дагестанцы и чухонцы обучили Беню стрельбе и борьбе, украинцы – мату, а сам Беня блестяще освоил трубу из войскового оркестра. Молодцеватому унтер-офицеру одна дорога – к красоткам. Красотка-блондинка модельного роста нашлась в Финляндии, стала Бене верной женой и родила детей, которых, как и самого Беню, жизнь вдоволь повертела и покидала по белу свету, а его внук – все запомнил и записал…
Семейная хроника, описывающая период русской революции, двух мировых войн и Холокоста, по определению не может быть не трагической. Но семейству Бени благоволила судьба – например, он поговорил с немецким офицером на идише и сообщил, что он еврей, а офицер остался в уверенности, что с ним разговаривали на каком-то немецком диалекте. Благоволила же герою судьба, кажется, потому, что сам он очень мало кому в жизни желал зла – например, советскому военнопленному, который в далекой финской деревне пел своим хозяевам матерные русские частушки. Своим детям Беня внушал, что все люди хорошие, не только они сами, но и немцы с русскими в войну… И даже о самом трагическом, лагерях смерти, говорил без обвинений, а как-то очень по-своему: «В каждой могиле покоился ребенок. Так они были закопаны – поодиночке. Таков еврейский обычай. Христиане также хоронят своих детей поодиночке, каждого ребенка в своей собственной маленькой могилке. В этом нет ничего удивительного. Таков христианский обычай. А вот не так давно в некоторых странах неевреи хоронили еврейских детей в общих могилах. И это тоже чуть не вошло в обычай. Правда, сперва детей полагалось убить».
Такие грустные пассажи - отнюдь не редкость у Каца. Но все же гораздо чаще встречается бурлескная фантасмагория и веселый гон. О том, как в указ Николая Второго вкрался кусок из «Галльских войн» Цезаря; как дикая серна опьянела от собственного молока и танцевала на Эльбрусе; почему будущих раввинов нельзя оставлять наедине с бутылкой сливянки; как, обладая кривым пальцем, можно задарма получить импортной водки - и, конечно, об улице под названием Никто-не-может-избежать-своей-судьбы…
Дед Беня от своей судьбы никогда не бегал, о чем не пожалел не только он, но и читатели. А потом, отложив книгу, они могут все же помедитировать на тему сравнительной характеристики молодцеватости Бени Крика и Бени Каца. Конечно, не забыв подумать о том, как бы эту тему раскрыл рабби Акива и ребе из Бердичева. Вот только, боюсь, все труды этих достопочтенных вероучителей и вся смекалка дедушки Бени не смогут дать ответ на вопрос, почему на обложку этой по-настоящему смешной и залихватской книги издатели поместили портрет какого-то уродца, который больше всего смахивает на Доктора Зло из фильма «Остин Пауэрс»…
